За окном снег…

С того момента прошло чуть больше недели. Александра потихоньку привыкала к своей новой жизни. Она усиленно начала изучать французский язык, ибо без него было никак. Она не подавала вида, что плохо разбирается в больших деньгах и роскоши, но старалась держать марку наследницы многомиллиардной империи Марго. Вместе со своей помощницей, проводила почти всё своё время в рабочем кабинете, обсуждая множество аспектов правления созданных ею фондов.

Особое внимание Александра уделяла отбору анкет претендентов на должность управляющего. Она тщательно подходила к выбору руководителя. Наличие опыта и медицинское образование являлось приоритетным, но всё же не главным.

Кандидат на эту должность, должен не просто разбираться в вопросах медицины, но и чувствовать своих пациентов душою.

Об этом Александра знала не понаслышке.

Свой выбор Миленская остановила на Грегори Росси. Француз со славянскими корнями, тридцатичетырёхлетний врач по профессии и просто здравомыслящий человек. Невысокого роста, плотного телосложения. Александра и Грегори быстро нашли общий язык. Грегори был хорошо воспитан, не многословен, умел слушать оппонента, не перебивая, и самое главное был способен обширно анализировать анкеты больных или приоритет поставленной задачи, что для Александры было особенно важно.

Оказавшись с матерью в возрасте девяти лет в Париже, они пережили множество трудностей, и даже голод. Три года он пытался поступить в Медицинский институт и поступил только с третьей попытки. После учёбы Грегори работал на разных работах, лишь бы получить хоть какие-то деньги, чтобы оплачивать жильё, и иногда порадовать сестёр с мамой пирожными. Все подробности нелёгкой жизни Росси, стали известны Лали из уст сестрёнки, которая сопровождала его, когда он впервые пришёл на собеседование.

Грегори сразу же приступил к делам и изучил доклад Лали по работе фондов в Европе и России. В один из таких будних рабочих дней Александры, он сделал акцент на качествах управляющего, которыми он должен был обладать.

— Мне очень важно, чтобы вы с трепетом отнеслись к своему делу. Ведь осознание того, что ты являешься на ступень выше, чем эти обделённые люди, это уже определённая степень того, что мы должны и просто обязаны, не проходить мимо, а относиться к ним со всей душой. К сожалению, человечеству нет никакого дела до несчастных людей, страдающих каким-либо недугом. И никто не задумывается о проблеме, пока сам не столкнётся с ней лицом к лицу, — сказала Александра.

— Я услышал вас, мадам и действительно понял, как вы глубоко сопереживаете несчастным людям, особенно тем, кто не может себе позволить дорогостоящее лечение, — ответил Росси.

— Да, Грегори, именно это я и желаю до вас донести. И если мы с вами сработаемся, на что я очень надеюсь, то ваш непосильный труд в этом благородном деле зачтут вам небеса, — сказала Александра.

— Мой труд не главное, мадам. Главное — ваша человечность и ваше доброе дело, которые я уверен вам, уже зачли небеса. А я обычный врач, не смотря на свой возраст, верю в чудеса и считаю, что они существуют. И благодаря вам, я убеждаюсь на деле в правоте своих мыслей, — произнёс Росси.

— У меня были хорошие учителя, Грегори. И всё, что я сейчас имею, передано мне от людей, которые доверили мне и поверили в меня. И я не могу разочаровать память о них. Для меня это не просто фонды, это часть моей жизни. Фонд имени Маргариты Степановны Авдотьевой — «MARGO», должен начинать дышать и приносить добро и улыбки тем, кто этого лишён, — сказала Александра.

Росси и Миленская вышли из кабинета и в сопровождении Барона и Мигеля, прошли в холл. Грегори протянул руку Александре и сказал:

— Надеюсь на долгое и плодотворное сотрудничество с вами, мадам.

— Спасибо, что не отказались помогать мне. Я вам очень признательна. До скорых встреч, Грегори! — сказала Александра, пожав руку.

На днях, когда Миленская, как всегда сидела у себя в кабинете за бумагами, к ней вошёл Иванников и, положив фото Кононова перед ней рассказал, что в его банке шла ревизия. Закринин навестил Яну, она была очень расстроена и удивлена тем фактом, что Миленская сбежала из клиники. И просила Закринина найти Александру и вернуть её в психиатрическую лечебницу на принудительное лечение. Так же Иванникову стало известно, что Закринин приходил в дом к крёстным, которые, узнав о том, что их девочка сбежала из клиники также пришли в изумление.

— Остаётся только надеяться на то, что однажды утром я проснусь и всё, что было со мной покажется мне страшным сном, — сказала Александра обречённо.

Дмитрий Иванников показал себя, как уравновешенный и исполнительный человек в делах и поручениях Миленской. Он занял одну из комнат на первом этаже дома и преспокойно жил, выполняя всё, о чём просила Александра. Круг его обязанностей был очень обширным. Он отвечал за обеспечение безопасности дома и его обывателей. Вел систему наблюдения, и кадровую политику персонала. Как и обещал Александре, Дмитрий проверил всех сотрудников дома и завёл на каждого из них досье. В дела Миленской с благотворительными фондами, без разрешения девушки он не вмешивался. Александра нравилась ему как женщина, но он понимал, что они совершенно не пара. Она была спокойной и хладнокровной, так обязывало её положение. Поэтому про дела амурные, речи не могло и быть. Этот факт его особо не расстраивал. Ведь как любила говорить Александра: «Всё предрешено заранее», видимо для него была уготована другая партия. Исходя из всего этого, между ними с Александрой были исключительно дружеские и деловые отношения.

Главное, что в доме было всё спокойно, фонды потихоньку начинали набирать обороты. Прислуга идеально справлялась со своими обязанностями, особенно Жанет — таких вкусностей Иванников никогда в жизни не пробовал.

С недавних пор, ему стала нравиться Валерия, дочь Галины. Знаков внимания он девушке пока не оказывал, просто наблюдал, и с каждым днём она нравилась ему всё больше и больше. Он не хотел раскрывать своих чувств без ведома самой Галины. А она тем временем, пока не торопилась с приездом во Францию. Случалось, что Иванников сам отвозил Валерию в университет и иногда забирал её после учёбы. Он чувствовал по отношению Валерии к себе, что нравится ей тоже. Обоих немного смущала разница в шестнадцать лет. Дмитрию было чуть под сорок, а юной прелестнице всего двадцать три года. Но ведь не зря говорят, что у любви нет возраста. Их тянуло друг к другу с неимоверной силою. Да и потом, Париж — волшебный город, здесь переплетается все возможное и невозможное!