За окном снег…

22
18
20
22
24
26
28
30

Александра стала говорить на французском языке и, услышав слово «отель», таксист, быстро среагировав, открыл дверцу машины и пригласил её на заднее сиденье.

— Hotel “Baltschug Kempinski”, please, — сев в машину, и слегка хлопнув дверцей, произнесла Миленская.

— Yes, madam, — ответил таксист.

Из окна машины Александра наблюдала за тем, как строится и перестраивается великая Москва, город который был самым родным местом на свете. Город, в котором сбываются мечты. А теперь ещё и город, где похоронены самые близкие люди. Чем скорее они приближались к центру, тем сильнее билось сердце у Александры.

Она разместилась в номере отеля и первым делом набрала Санию, у которой с недавнего времени имелся свой мобильный телефон.

— Мадам Анна, это вы? — словно предчувствуя, спросила в трубке Сания.

— Здравствуй, моя хорошая! Ну как ваши дела? Что делаете мои дорогие? — спросила Александра.

Она впервые почувствовала себя матерью и поняла, что с появлением детей, появляются жизни, дороже собственной.

— У нас всё хорошо. Я читаю, а дети занимаются или играют. Барон как всегда, со мной, а Мигель так и проводит ночи возле вашей спальни, мадам, так мне сказала Лали, — ответила девушка.

— Я рада, что у вас всё хорошо. Тогда я ещё позвоню тебе, солнышко, — сказала Александра и отключила телефон.

Она присела на край стола, из ящика достала листок бумаги и стала знаками изображать дальнейший план своих действий.

Только Александра знала, как долго она к этому шла…

Глава 41

Утром следующего дня Александра решила поехать на могилу своих родителей. Выйдя из отеля, она поймала такси и отправилась на кладбище. Добравшись до места, она купила в близлежащем магазине платок, цветы и веничек, чтобы подмести и прибраться на могилах родителей. Дойдя до места, где были похоронены её родные люди, она заметила, что могилка была ухожена: скамеечка, столик и оградка были покрашены, мраморные плиты натёрты до блеска. Она присела на лавочку.

С портретов на памятнике на неё смотрели улыбающиеся родители, и слёзы сами собой побежали из её глаз.

— Мамочка, папа, здравствуйте мои дорогие! Как вы там? Я очень скучаю без вас, любимые мои. Простите меня за то, что так редко бываю у вас. Вам сверху всё видно, я знаю. Простите меня, — говорила Александра сквозь слёзы.

Девушка долго сидела на могиле родителей. Мысленно вспоминала счастливые моменты их жизни, просила прощения.

Стемнело довольно быстро. Таксист медленно подвозил её к родному двору, к родным детским площадкам и домам. Выйдя из машины, Александра на минуту остановилась и вспомнила, как в далёком и безоблачном детстве, она с пышными бантами, заплетёнными в косички, шла за руку со своей мамочкой. Чувства ностальгии и тоски переполняли её, по коже пробежала еле заметная дрожь. Она набрала код домофона её родного подъезда. Дверь открылась. «Надо же, пролетают года, меняются обстоятельства, а код домофона остался прежним», — подумала Александра. Медленно поднимаясь по лестнице, она трогала руками родные стены. На лестничном пролёте своего этажа она остановилась и перевела дух. Казалось, её сердце вот-вот вырвется наружу от переполняющих эмоций.

Оказавшись на своём этаже, она остановилась. Александра знала, что в её квартире уже живут другие люди. Она подошла к двери Макаренко и нажала на звонок. В квартире послышались тяжёлые шаги, щёлкнул замок и дверь открылась. На пороге квартиры стоял Макаренко.

Увидев Александру, он не сказав ни слова, быстро пропустил Александру в дом. Они крепко обнялись, в этот момент из кухни с тарелкой в руках вышла Венера, от увиденного у неё с рук выпала тарелка и она бросилась обнимать Александру.