3. Самая важная часть, самая ценная: – военные трофеи, подарки и подношения ханам, изделия иноземных и собственных ювелиров.
Это действительно так. В древней Казани существовали ювелирные мастерские, где изготавливались различные женские и мужские украшения. Хранилось всё это богатство, разумеется, не в мечети, а в большом ханском дворце, вероятнее всего в его глубоких каменных подвалах. Знать, где именно и в каком количестве складировано богатство ханства, доверялось немногим государственным служащим. Но один из них о состоянии государственной казны должен был знать непременно. Назывался такой чиновник – «Аталык», что примерно соответствует званию Высшего государственного чиновника Казанского царства. В 1552 году эту должность занимал некий Чапкун Отучев.
Так вот, 20 августа 1552 года войско Ивана Грозного встало в шести верстах от Казани на так называемом Царёвом лугу. Позади была Волга, а впереди, на высоком холме виднелась крепость с каменными мечетями, красивым дворцом, высокими башнями и высокими дубовыми стенами. 21 и 22-го августа экспедиционные войска выгружали пушки, порох, ядра и прочие припасы с судов, стоящих у берега. А 23-го с рассветом, войска двинулись к городу и окружили его плотным кольцом. По наведённому мосту передовые части перешли тинный Булак, текущий к городу из озера Кабан, и, видя перед собой на расстоянии не более как в двухстах саженях (426 м.) царские палаты, мечети и стены, повернули в сторону, чтобы выйти на Арское поле. Но тут отворились крепостные ворота и 15000 татар, конных и пеших высыпали из крепости. Началась, как выражались в те времена «великая сеча». Сомкнув ряды, русские войска отступили назад. Казанцы тоже вернулись за крепостные стены. Это была первая серьёзная стычка, приведшая к крупным потерям с обеих сторон. Ночь прошла относительно спокойно, и Иван Грозный без помех расставил свои полки вокруг осаждённой крепости.
На другой день, как гласят хроники, сделалась необыкновенно сильная буря: сорвала царский и другие шатры, много было потоплено судов на Волге, и была некоторая растерянность в стане русского царя. Царь Иван Грозный послал грамоты в Москву и Свияжск за съестными припасами, за тёплой одеждою для воинов, за серебром и готовился зимовать под Казанью.
Осада столицы Казанского ханства продолжалась до 2-го октября 1552 года. 2 октября город был захвачен полностью. 3-го хоронили погибших при штурме. 4-го в половине десятого утра царь Иван-IV въехал в покорённый город и осмотрел ханский дворец. Грабить казну у него не было ни малейшего намерения. Не за этим ехали. Летописец написал по этому поводу две очень точно характеризующие сложившуюся обстановку фразы.
«Иван Грозный велел переписать казну царёву и печатию своею запечатати, да не згинет от неё ничто же». «На себя же Государь не велел имати ни единые медницы, ни полону, токмо единого царя Едигер Магмета и знамёна царские, да пушки градские…».
Все вроде ясно из приведённых отрывков и без перевода. К хранилищам были приставлены стрельцы с ружьями под командованием воеводы, – охранять от расхищения народное добро. Есть даже воспоминания современников, в которых говорится, что когда «Грозный» осмотрел несколько кучек мешков с медной монетой, то, презрительно попинав один из них сапогом, строжайше наказал сопровождающим его лицам использовать остатки денег исключительно на поддержание порядка в городе и снабжения пищей насущной его неимущих жителей. Вот вам и грабители, вот вам и завоеватели. Беспокоятся о снабжении припасами жителей почти полтора месяца сопротивлявшегося города.
У Вас не создаётся впечатления, о том, что брать-то в хранилищах было просто нечего. Как говорят в таких случаях – «Господа! Всё украли до нас». После такой фразы кладоискатели обычно начинают ломать голову над двумя основополагающими вопросами. Вопрос первый: – Кто спёр? И вопрос второй: – Куда он потом всё спёртое дел?
Ответ на первый вопрос для нас пока неясен, а вот ответ на второй начинает вырисовываться буквально сразу, хотя и вчерне. Вряд ли казанцы могли спрятать свои ценности в ином месте, кроме как в самой крепости. Вначале им и самим было неясно, что замышляет царь Иван, и что следует делать в первую очередь. Как это всегда бывает при внезапном нападении, прежде всего, думают об обороне, а уж потом о сохранности ценностей. Возможно, вскоре они и спохватились, особенно когда поняли, что города им не удержать. Да только время было безвозвратно упущено – крепость была окружена плотным кольцом царских войск. 150.000 вооружённых воинов так зажали город в кольце осады, что покинуть его не мог даже одиночка, не то, что целая экспедиция на неповоротливых челнах и с увесистым грузом в трюмах. Это бред сивой кобылы. Пробиться по узенькой протоке к Нижнему Кабану было равносильно самоубийству. Факелы и сигнальные костры горели все ночи, и проскочить незамеченным сквозь кордоны было невозможно.
К тому же, топить ценности в озере осаждённым татарам не было никакой необходимости. Зачем устраивать самим себе крайне сложные в техническом отношении поиски по извлечению их обратно? С какой такой стати? Ну, допустим, утопили мы что-то в озере без примет и ориентиров, а доставать-то потом как будем? К тому же, кто же знал, что нашествие закончится именно так, как оно закончилось? Правильно, никто ничего заранее не знал и даже и предвидеть не мог. Поэтому в условиях тотальной блокады и полной неизвестности самым разумным представляется схоронить ценности там, откуда их в последствии будет относительно легко достать. Если прятать с умом, чтобы не было посторонних свидетелей, то захватчики, в случае их победы, обязательно останутся с «носом».
А в случае отступления супостата от стен Казани достать сокровища будет предельно легко. Лезем в тайный подпол и торжественно вынимаем из него спрятанное имущество. Хан доволен, знать рукоплещет, медаль на грудь тому, кто хорошо спрятал и быстро достал. Так ведь все и думали, ну согласитесь же. Согласились? Вот и прекрасно. Теперь нам с Вами надо очень точно установить то лицо, которое и организовало захоронение ханской казны. Ведь обычно легенды на пустом месте не рождаются. Какая-то, скорее всего самая значительная и ценная часть сокровищ Казанского ханства, была кем-то очень умно и быстро спрятана.
Кто же отдал приказ на сокрытие ценностей? Сам царь Едигер Магомед? Высшее духовное лицо – Куль шерф молна да Кади? Или тот человек, в прямом ведении которого и находились драгоценные авуары казанского царства – князь Чапкун Отучев?
Из истории известно, что сам князь Отучев был убит самими же татарами в самом конце последней, решительной битвы. Причём убит как изменник, но в чём состояла его измена, в истории и летописях не сказано ни слова. Известно только, что особо яростное и последнее сражение произошло у мечети, где ранее хоронили усопших Казанских царей. Здесь был убит Куль Шериф молна (сын Сеида Мансура, который являлся Главой духовенства Казанского царства) и множество других жителей города. После того, как мечеть была занята, оставшиеся в живых татары побежали на царёв двор. Там их скопилось до шести тысяч, и они отказались сдаться. Законы войны суровы – кто не сдаётся, того уничтожают. Сопротивляющиеся, по приказу Ивана Грозного, были убиты все до единого. Таким образом, все, кто хоть что-то знал о месте захоронения ханских сокровищ, погибли в бою. Потомкам осталась только неясная легенда, передающаяся из поколения в поколение.
Несомненно, что искать спрятанное нужно на территории древнего Казанского Кремля. Но внутри него было не так уж много места, для надёжного захоронения больших масс и объёмов самых разнообразных ценностей вынутых из хранилищ. Да и сам Кремль был не так велик в своих размерах. Он имел в длину 253,5 сажени, а поперёк 106,5 сажени. И длина его стен составляла 830 саженей и 9 вершков. То есть периметр крепостных стен был равен 4192 метра, и занимал он площадь в 977920 кв. метров. Внутри крепости находилось 10000 человек пехоты, 5000 конницы. Остальные были гражданское население.
С высокой крепостной стены и сторожевых башен оба озера – Нижний Кабан и Верхний Кабан хорошо просматривались, так как находились на расстоянии в пределах пяти вёрст. При таких исходных условиях как-то тайно и совершенно незаметно вывезти громоздкую казну из крепости, дотащить до озера и затопить её в одном из вышеназванных озёр, было весьма и весьма проблематично. И, прежде всего, существовала реальная угроза того, что всё будет захвачено царскими войсками ещё до того, как тяжести удастся доволочь до приличных глубин. Конечно, можно было затопить ценности ещё до подхода войск Ивана Грозного. Ну, давайте представим себе и такой почти немыслимый вариант, но это тоже не решало проблемы. Шатающееся вокруг города многочисленное местное население, военные патрули, постоянно передвигающиеся селяне со своими стадами…
Нет, тоже не годится, слишком много глаз, слишком много ушей – никакой секретности. А топить ночью – вообще полный абсурд! На воде даже днём нормально не сориентируешься, а ночью, во тьме и подавно. Как потом доставать утопленное – вообще непонятно. Где же ещё можно спрятать многотонные ценности? В колодцах? Вполне возможно. Казанский кремль ведь стоял на высоком холме, и даже средней глубины колодец должен был быть глубиной в 12–16 саженей. В самом деле, мы чуть не забыли, ведь в каждой средневековой крепости обязаны были быть колодцы. Обязаны…, м-да…
Но вся странность заключалась в том, что на территории Казанского Кремля колодцев не было вовсе. Во всяком случае, о них не упоминается ни в одном документе. Известно лишь о Тайницком ключе. Устроен он был весьма оригинально. На месте нынешней Тайницкой башни Казанского Кремля были ворота Нур-али, или ещё их называли Муравлёвы. Внутри большой башни, стоявшей над воротами, начиналась каменная лестница, которая вела в подземный тайник с источником пресной воды. Во время осады жители Казани использовали его для водоснабжения гарнизона крепости. Но это так, для общего сведения.
Итак, мы с Вами выяснили, что казну захоронили именно на территории Кремля. Теперь интересно было бы выяснить: – какого она была состава, размера, веса и стоимости. Вся казна состояла из нескольких составных частей. Собственно «царская казна», которая состояла из контрибуции, военной добычи, налогов, и пр. Общая её часть не принадлежала никому лично, т. е. была общим достоянием. Другая часть казны принадлежала на правах личной собственности отдельным ханам, князьям и царевичам. Ведь они пользовались большими привилегиями и получали от подданных большие доходы, которые хранили в государственных хранилищах под надёжной охраной.
В 1551 году самым богатым в городе был Крымский князь Кощак (Кучан-оглан). Он прибыл в город ещё при жизни царя Сафа-Гирея, т. е. до 1549 года. С собой он привёз большие ценности. А уже в 1551 он бежал из города, был пойман и обезглавлен, но ценности его остались в неприкосновенности. Точного веса хранившейся в подвалах дворца казны ни знал никто, но можно его прикинуть. Пусть приблизительно, пусть ориентировочно, но всё же. Сто батманов умножим на двенадцать пудов и получим… 19,2 тонны. А если бы там было хотя бы 10 сотен батманов? 192 тонны? Не слабо и где-то похоже на примерную правду.
Вероятно, ориентировочную массу ханской казны нам нужно будет искать в этом весьма широком промежутке. И тут же давайте вновь вернёмся к легенде о затоплении пресловутых шести бочонков. В каждом таком мини-хранилище могло быть помещено не более 50 килограммов монет, либо каких иных изделий. В противном случае управляться с сыпучим грузом, да ещё в неустойчивой лодке было бы крайне трудно, проверял сам. Такой груз всё время крутится и норовит выскользнуть из рук. Следовательно, даже в самом лучшем варианте, за один раз затопить татары могли только 300 килограммов ценностей. Выходит, чтобы затопить хотя бы 100 тонн, они плавали многократно, целый месяц, без передыха, словно по расписанию и топили, топили и топили…
ebooksa