И Хоро не могла не предвидеть, что он скажет в конце концов.
Она хотела этого.
Должно быть, ей самой сейчас было стыдно, что она вот так всхлипывает, в силах лишь дожидаться слов, которые ей нужны.
Однако если самое дорогое для Лоуренса существо ждет, когда он сам скажет эти слова, он с гордостью даст их ей.
– Я поступлю так, как выгодно мне, и отдам запретную книгу Хильде. Ты возражала. Ты возражала мне по многим причинам. Но я возьму на себя ответственность. Пока не знаю, как именно, но я ее возьму. Обязательно возьму. Ты слышишь ложь в моих словах?
Хоро слабо покачала головой.
«Прости, прости», – молча извинялась она.
– Значит, решено. Я отдам книгу Хильде. А теперь подними голову и посмотри на меня.
Лоуренс сжал тонкие плечи Хоро и отвел ее от себя чуть подальше – резковато, почти грубо.
Хоро все еще плакала.
Глядя на нее, и не подумаешь, что она Мудрая волчица. Да она и не была.
Имя «Мудрая волчица» принадлежало бестелесной форме Хоро, которой поклонялись жители Йойтсу.
– Мы уже многое сумели преодолеть. Сумеем и на этот раз.
Даже подобные рассуждения были необходимы Хоро, чтобы терпеть кусающее ее за пятки одиночество.
– Поэтому не плачь больше.
Лоуренс провел пальцем по лицу Хоро, стирая слезы.
Там, где прошелся палец, снова показались слезы. Он стер и их.
– Если будешь плакать слишком много, у меня опять появятся странноватые мысли.
Он легонько похлопал ее по щеке и улыбнулся. Хоро засмеялась – точно закашлялась над плохой шуткой – и потом еще немного поплакала.
Однако Лоуренс сказал все, что хотел сказать.