Чужая игра,

22
18
20
22
24
26
28
30

— И слава богу. А то надумала, — Смольская бросила на Анну укоризненный взгляд.

— Меня Рагозин из театра выгнал, — тихо проговорила Анна.

— Знаю. Он всем объявил. Завтра вечером на сцену выходит Завьялова. Ой, прости, — спохватилась Смольская.

— Да, ладно, — устало махнула рукой Анна, — Я это уже пережила. Там на подоконнике. Кризис миновал. Теперь мне это уже не грозит.

— Как же ты теперь? Может тебе упасть в ноги Рагозину? Не изверг же он…

— Ну, уж нет, — жестко отрезала Анна. — Больше никаких падений. С меня хватит. Утром что-нибудь придумаю. А сейчас я смертельно хочу спать. Анна стала разбирать постель.

— А, чай? Он уже заварился, — Смольская вопросительно посмотрела на Анну.

— Пей сама. А я ложусь. Спокойной ночи. — Анна легла на кровать и тут же провалилась в глубокий сон.

8

Алина стояла посреди комнаты. Вошел Эдуард с оживленным лицом.

— Не правда ли, замечательный был вечер.

— Садись, нам надо серьезно поговорить.

Он посмотрел на нее и сел. Оживленное выражение мгновенное исчезло с лица. И Алине показалось, что он догадался, о чем будет разговор. Внезапно она поймала себя на том, что не в состоянии найти подходящих слов, как будто бы каким-то образом вдруг резко ужался ее словарный запас. Она искала подходящих слов и не находила. И это начинало ее злить. Да что это она так размякла, как хлеб в молоке.

— Я хочу тебе сказать, Эдуард, что наши отношения завершены.

— Что, значит, завершены, — встрепенулся он.

— Разве я не ясно выразилась. Мы больше не будем мужем и женой. Я подаю на развод.

Эдуард несколько секунд молчал.

— То есть, ты хочешь сказать, я тебе больше не нужен.

— Можно выразиться и таким образом, — пожала плечами Алина.

— И что же, по-твоему, я буду делать?

— Это ты спрашиваешь у меня. Ты взрослый мужчина, в твоем возрасте давно пора найти какое-нибудь подходящее занятие.