— Нет. С ней не было ни вещей, ни денег.
— И до сих пор не помнит ни имени, ни фамилии?
— Нам удалось добиться фрагментарного восстановления памяти. Но имени, фамилии, адреса это пока не коснулось. Но мы надеемся, что лечение довольно скоро даст результат. Она пережила какой-то сильный шок. Она помнит, что с ней произошло что-то очень страшное. Но не помнит, что именно.
— Вам не кажется, это немного странным.
— Амнезия вообще странная болезнь. Тем более ретроградная амнезия, как у нее.
— Меня, конечно, волнует вопрос выздоровления пациента. Но беспокоит, оплатит ли она лечение?
— Думаю, когда память вернется к ней в полном объеме, проблем с оплатой не будет.
— Уверенны?
— Мне так кажется.
— Будем надеяться. — Главврач встал. — Удачи вам, Владимир Васильевич. — Бутко вышел из кабинета.
Литовский проводил его недовольным взглядом. Теперь ясно, зачем он пожаловал, главврача интересует не отделение и больные, а те деньги, которые можно заработать на них. Его мысли перенеслись к загадочной пациентке. С самого начала он почему-то решил: вылечить ее — дело его чести и профессионального мастерства. И он гордится достигнутыми результатами; всего за две недели прогресс налицо. А ведь амнезия может длиться годами.
Литовский вышел из кабинета и направился в сторону платного отделения. Он вошел в палату, где лежала Анна. Она слегка привстала и посмотрела на вошедшего.
— Лежите, лежите, — поспешно проговорил врач. — Как ваше самочувствие?
— Нормальное.
— Что-нибудь еще вспомнили?
Глаза Анны затуманились, а губы слегка задрожали.
— Какие-то отрывки. Очень неясные. Как будто показывают отдельные кадры пленки.
— Ничего, это уже неплохо. Вначале и этого не было.
Анна кивнула головой.
— Да, не было.