Матадор

У номера никого не было. Себастьян постучался, но никто не открыл. Тогда он постучался еще громче. Ответом стала тишина. Желая добраться до юноши, мужчина стал долбить по двери не только кулаком, но и ногой. Дверь открылась. Андрес стоял весь бледный и чуть не плакал. Одет он был в пижаму и видимо только узнал обо всем. Хрупкое тело била дрожь, синие полные жизни синие глазки померкли. В них было непонимание, смешанное с отчаянием и сильным горем.

— Ох, солнышко мое!

Себастьян обнял мальчика. Малыш прижался к нему и заплакал. Себастьяну надоело стоять на пороге, поэтому он вместе с юношей дошел до кровати. Андрес сел на краешек кроватки, продолжая плакать. Мужчина ласково обнимал ребенка, пытаясь его успокоить хоть немного. Хотя и сам едва держал себя в руках. Он закрыл глаза и перед ними предстал светлый образ подруги. Он запомнил ее светлую радостную улыбку и черные, словно ночь глаза. А ведь они так мало побыли вместе, и наивно понадеявшись на скорую новую встречу, так быстро расстались.

Они очень мало сказали друг другу. Теперь Себастьян переживал из-за этого. Он хотел сказать ей так много, но уже ничего не получится.

Андрес посмотрел на наставника боясь поймать его взгляд. Тот погладил мальчика по голове и ласково поцеловал в лоб. Малыш снова прижался к нему, положив голову на плечо. Мальчик уже почти не плакал, хотя слезы все еще капали из глаз.

— Себастьян.

— Что такое солнышко мое?

— Я сон видел.

— Какой? — мужчина погладил мальчонку по спине, крепко прижимая к себе все еще стараясь заставить юнца перестать плакать.

— Я усадьбу видел. Такую же, как на фотографии. Большая, коричнево-белая. Вся в цветах утопала. А возле усадьбы пастбища. Я видел их начало, но не видел конца. Казалось он где-то далеко за горизонтом. В зеленой траве паслись лошади. Ровно семь. Им трава по грудь была и даже выше.

А впереди табуна был Валя. Стройный, красивый с сияющими глазами жеребец. Табун мчался навстречу ветру возглавляемый своим вожаком. Видел и Глорию. Она стояла за забором, наблюдая за табуном. Потом подозвала Валентино и одев тому уздечку, села верхом. Я видел, как она улыбалась. Видел, как смеялась. Себастьян, а как думаешь, она правда счастлива? И Валя тоже счастлив? Во сне мне были хорошо видны его направленные вперед ушки и веселые карие глазки. Себастьян, а они ведь в хорошем мире да? Скажи! Ну, ответь мне!

Малыш начал теребить наставника, а тот молчал, не зная, что ответить. Вариант «Не знаю солнце. То, что видел это просто сон. Тебе это приснилось, потому что ты сам этого хотел. Сам все придумал. Возможно засыпая солнышко мое, ты думал о фотографии. Вот она тебе и приснилась» — отпадал сразу. Себастьян знал, что после такой фразы слез будет очень много. Но и четко ответить на вопрос малыша он не мог. Мальчик обнял его за шею, требуя ответа. А он молчал, глядя в пустоту стеклянными глазами. Положение спасла, появившаяся в дверях, жена Себастьяна Аманда.

Женщина подошла к плачущему мальчику и присев на колени взяла обе его ладошки, в свои руки, нежно посматривая на него. Ее голос звучал очень нежно и мягко. Мальчик, всхлипывая, посматривал на нее, пряча взгляд.

— Ну не плачь. Тише. Успокойся. Тебе приснился замечательный светлый сон. Глория и твой любимый конь попали в хорошее место, и они счастливы. Будь уверен в этом.

Затем она погладила малыша по щеке, вытерев слезы. Андрес вздохнул, а после, немного оклемавшись, произнес одну фразу, от которой Себастьяна немного зазнобило.

— Надеюсь, она там маму с папой найдет. И передаст им, что я в порядке. Особенно хочу, чтобы маму нашла. Она найдет, я знаю это. И все им передаст. Мама с папой будут рады услышать, что я жив и очень их люблю.

— Конечно, найдет. И все передаст! А сейчас прекращай плакать. Давай сходи, умойся и переодевайся. А то завтрак пропустишь.

— Хорошо.

Малыш послушно ушел в ванную. Себастьян остался сидеть на кровати, глядя в пустоту. Жена села рядом, обняв мужа.

— Ты ему так и не сказал?