– Да я поговорить хотел, – неопределенно сказал Климов, но Толстый сразу насторожился.
– Колись давай, что там у тебя, – серьезно пробасил он.
– Ничего особенного, но… не по телефону, – спохватился Климов.
– Приехать к тебе? – осведомился Толстый.
– Давай лучше где-нибудь на нейтральной территории, – предложил Климов.
– Выпить хочешь? – коротко спросила трубка. – Так давай в «Бочку».
– Нет, пить сегодня не хочу, – остановил его Климов. – Да и в «Бочку» далековато ехать. Я бы в какой-нибудь кофейне осел, что скажешь?
– Давай, – согласился Толстый.– Я знаю отличное место. Сейчас расскажу, как найти. Владелец – мой приятель.
– Вот и славно, – сказал Климов. – Давненько я не пил хорошего кофе.
– Кофе там один из лучших в Москве, я тебе говорю, – важно произнес Толстый и начал объяснять дорогу.
Через час приятели сидели в уютном полуподвальчике старого московского дома в глубине одного из многочисленныхарбатских переулков. Небольшое количество столиков для посетителей и исписанныепожеланиями и автографами знаменитостей стены указывали на то, что заведение это было предназначено для дружеских встреч людей определенного круга, а не для зарабатывания денег.
– Это закрытое место, – таинственно понизив голос, подтвердил догадки Климова Толстый. – Сюда просто так не попадешь.
– А мы как сюда попали? – невольно подстраиваясь под интонации Толстого, прошептал Климов.
– Я же говорю, владелец – мой приятель,– терпеливо объяснил Толстый. – Ты хотел побеседовать без свидетелей, в тихом месте, так? Лучшего места для таких бесед я не знаю.
– Ну и отлично, – улыбнулся Климов. – Ты еще что-то насчет лучшего кофе говорил?
– Конечно, – кивнул Толстый и крикнул куда-то в сторону барной стойки. – Майечка, золотце! Принеси нам два эспрессо!
Через полминуты перед столиком выросла дивной красоты молодая барышня в идеально сидящем белом платьице с подносом и с очаровательной улыбкой поставила перед приятелями две крошечные чашки с крепчайшим кофе и два стакана воды.
– Сахар, сливки?– осведомилась она голосом, в котором звучали серебряные колокольчики.
– Нет, не надо, – отказался Толстый, а зардевшийся от смущения Климов промолчал.
– Хороша? – осклабился Толстый, кивая в сторону уже ушедшей Майи.