– Тогда тебе надо в технический отдел или в радиоконтрразведку. Поднимись на четвертый этаж, там тебя точно примут.
На четвертом этаже опера начинают спорить: можно ли принять явку с повинной у шпиона по вторичному признаку, то есть способу связи; тогда как первичным признаком в определении структуры, которая должна заниматься противодействием конкретному субъекту, является принадлежность к конкретной спецслужбе.
А поскольку принадлежность налицо: иди, парень, на второй этаж в американский отдел.
Приходит шпион на второй этаж, к уже знакомому оперу и снова говорит, что он из Америки, что получил задание…
– Что-то мне лицо твое знакомо, – говорит ему опер. – Где-то я тебя видел? Ты вышку оканчивал или в Минске учился?
– Нет, – качает головой шпион, – я из Америки, я задание получил…
– А-а, – говорит опер, – точно, вспомнил, ты мне как раз об этом задании и говорил, так?
– Так.
– Ну и чё ты стоишь передо мной? Задание получил?
– Получил.
– Иди, выполняй».
Конечно, данный анекдот прежде всего иллюстрирует контрразведку как любую другую государственно-бюрократическую систему, но косвенно он говорит и о ее структуре, и о принципах, которые заложены в основу ее деятельности.
Как любая государственная структура, контрразведка осуществляет свою деятельность на плановых началах. А это значит – существуют планы годовые, квартальные, месячные. Существуют отчеты и подведения итогов. И разумеется, результаты оцениваются руководством. Так же оценивается и работа конкретного опера. Если в его активе нет пойманных или, что точнее, выявленных шпионов, то учитываются способности сотрудника из месяца в месяц выполнять планы и не быть притчей во языцех, когда отдельные позиции этих планов вдруг проваливаются.
Собственно говоря, сегодняшнее совещание у Корбалевича и было посвящено выполнению так называемых плановых позиций.
Упаси Боже, конечно, в планах сотрудников никогда не стоит пункт «выявить одного или двух шпионов» в год. В планах, чаще всего, содержаться пункты о создании условий для эффективного выявления шпионов. Что это за условия? О них тоже стоит умолчать, дабы не поведать визави о приемах и методах работы контрразведки.
Закончив совещание, Корбалевич отпустил личный состав, перебросился несколькими словами с Гольцевым и взялся, наконец, за просмотр почты…
Б.Н
Вернувшись в кабинет, я вспомнил, что ни слова не сказал начальнику о результатах командировки.
«Ладно, – подумал, – надо будет, спросит».
Прошло несколько дней, и я отправился к Михаилу Федоровичу за санкцией на выезд в Мюнхен.
ebooksa