Ротный сидел за столом и разбирал какие-то бумаги. Видно, что ему было не до курсанта Дуракова. Но тот был так обрадован счастливым разрешением проблемы с фамилией, так переполнен эмоциями по поводу своего будущего семейного, а значит, и служебного благополучия, что не заметил этого.
– Разрешите доложить, товарищ лейтенант? – бодро возопил он.
Лейтенант Грачёв недовольно буркнул, не отрывая взгляда от бумаг:
– Ну, что у вас, товарищ курсант? Докладывайте!
– Я подумал над вашим предложением, товарищ лейтенант… – глаза курсанта Дуракова просто лучились.
– Над каким предложением? – непонимающе воззрился на него лейтенант Грачёв.
Курсант Дураков немного опешил:
– Вы, наверное, забыли, товарищ лейтенант… Вы же сами дня три назад говорили, чтобы я подумал о смене фамилии…
– Ах, да, да, припоминаю. Ну и что вы решили, товарищ курсант?
– По вашей рекомендации я решил сменить фамилию. Возьму при заключении брака фамилию жены.
Лейтенант Грачёв отложил бумаги в сторону и одобрил:
– Молодец! И какая будет у вас новая фамилия, товарищ Дураков?
Курсант Дураков принял строевую стойку и даже прищёлкнул каблуками, представляясь:
– Троцкий, товарищ лейтенант!
Лейтенант Грачёв недоверчиво переспросил:
– Как вы сказали?
– Троц-кий! – стараясь говорить как можно чётче, повторил курсант Дураков.
Лейтенант Грачёв надолго замолчал, пристально вглядываясь в лицо курсанта Дуракова: не издевается ли он над ним. Но лицо курсанта было простодушным, взгляд ясным и преданным.
Лейтенант Грачёв встал из-за стола и просеменил к подчинённому.
– Вот что, товарищ курсант Дураков, оставайтесь-ка вы лучше на своей прежней фамилии… – только и смог выдавить он из себя.