За линией Габерландта

У него задрожал подбородок, глаза странно забегали. Вздохнув и оправившись, он добавил:

- Столько лет проработать в органах и допустить, чтобы… Никак себе не прощу. Вот куда завела самонадеянность.

- Да будет вам, - как можно мягче сказал я.

- На всю жизнь урок.

- Куда летите?

- В Хабаровск везут. А оттуда прямиком на фронт. Штрафной батальон - так определили в трибунале.

Омаров хотел еще что-то сказать, но конвойный заторопился.

- Давай, давай… - не очень ласково произнес он и показал на самолет.

- Прощай, агроном, - сказал Омаров. - Не поминай лихом.

- Прощайте, Омаров, - ответил я и проводил его глазами.

Через час и я сидел в тесном гнезде двухместного самолета. Дрожа всеми своими проволоками и отфыркиваясь, он несся по льду бухты, подпрыгивал на неровностях, а оторвавшись от земли, стал падать с крыла на крыло, скользить вниз, менять курс и всячески измываться над летчиком и единственным пассажиром, пока не набрал высоту и не ушел от ветра, который озорничал над морем и сопками.

Сорок минут полета вдоль берега - и под нами возникла бывшая фактория, поселок совхоза, теплицы, коровники, поля среди леса. Знакомые, почти родные места.

Иван Иванович Шустов был очень обрадован.

- Не забыл старого… Ну, рассказывай. Как Петя? У него, слышал я, сынок? Как звать-то? А что ребята?Как новый совхоз? Ты говори, не мямли, не томи душу.

Выслушав новости, он сказал:

- Теперь о самом главном. Зубрилин ничего не говорил тебе? Ну, так вот. Собираюсь я к себе на родину, в Саратов. Тянет. Да и сердце, знаешь ли… В общем, принимай у меня дела, парень.

Я открыл рот, чтобы возразить, но он не дал сказать ни слова.

- Все согласовано и утрясено. Как это Виктор Николаевич промолчал, не уведомил тебя? Мы с ним давно обговорили твою кандидатуру. Зотов - там, ты - здесь. Действуйте давайте, покажите, на что способна молодежь.

- А наша изыскательская партия? Иванов, Северин, Смыслов. Что станет с ними?

- Им, батенька мой, дорога на Индигирку. Слыхал, какие там прииски появились? А уж если золото, то и совхозы будут. А ты оставайся. Там управятся и без тебя.