Сокровища рода де Карсо

— В этом направлении, — Ажен ткнул рукой на северо-запад, через пару миль есть укромное местечко. Я тебя там оставлю на несколько часов, а сам подберусь к вашей стоянке. Попытаюсь разузнать дальнейшие планы испанцев, иначе буканьерам несдобровать. Слишком много солдат. ...Да ты не переживай, — добавил он, заметив, что глаза девушки стали ещё печальнее, — к ночи я вернусь. А с рассветом двинемся к плантации Перрюшона. Флери увёл туда всех уцелевших охотников. Поживёшь, пока всё образуется, с женщинами в асьенде, а там видно будет.

Разговор на этом и закончился. Лаура замкнулась в себе, отрешённо уставившись на конскую гриву и тяжело вздыхая, думала о своей нескладной судьбе, а Поль, видя такое состояние девушки, боялся ещё больше разбередить её рану своими неуклюжими речами.

Место, где он собирался на время укрыть испанку, мало кто знал. На него Малыш наткнулся чисто случайно месяца четыре назад во время охоты. Заросли колючей акации прикрывали довольно глубокий провал, формой напоминавший римскую цифру "пять". В середине этого провала, каменные откосы которого опускались футов на пятнадцать, имелся грот, где можно было укрыться от дождя. Места, правда, там было совсем немного, но чтобы улечься двоим, хватало вполне. Единственное, о чём беспокоился Ажен, как бы провал в сезон муссонов, несущих влагу с моря, не оказался залит водой. Та небольшая лужа, что была там раньше, могла превратиться в озеро.

Это место обладало ещё теми преимуществами, что позволяло вечером развести огонь, не привлекая внимание чужого глаза, полностью скрывало как пеших, так и всадников и имело два выхода надёжно прикрытых кустарником.

До сумерек оставался ещё час, когда они добрались до цели. Наказав девушке присмотреть за лошадьми, охотник спешился у еле приметного выступа кустов акации и, обогнув его, полез в гущу зарослей, поблагодарив Бога, что на нём толстый камзол испанца. В противном случае он превратился бы в человека, задумавшего развесить на безжалостно острых шипах лохмотья вырванной кожи. Пробившись через колючий заслон, Поль попал в провал. Дно его густо поросло травой, а лошадям большего и не требовалось. Охотник быстро прошёл до конца провала и повернул во второй рукав, который был гораздо глубже первого, где и наткнулся на воду, скопившуюся в низине. Озерцо тянулось шагов на двадцать, но вдоль правого откоса оставалась полоска сухой земли. В пятидесяти ярдах дальше более крутой выход упирался в заросли.

Благополучно вернувшись назад, Малыш вытащил из сумки трофейный палаш и, оставив не тронутой внешнюю кромку зарослей, врубился в крепкую древесину кустарника.

— Ну всё, кажется лошади пройти смогут, — проделав узкий проход и смахнув пот со лба, улыбнулся он Лауре.

Девушка, придерживая коней за уздечки, посмотрела на изрядно ободранные шипами руки улыбающегося охотника и чувство благодарности, возникшее в глубине души, вопреки горестным мыслям, заставило её губы, до этого плотно сжатые, приоткрыться в дружеской улыбке. Да и мудрено было не улыбнуться в ответ этому здоровенному парню, чья физиономия сияла доброжелательством на все тридцать два зуба.

Она впервые оценила его как мужчину. Он был молод, силён ... и приятен.

До этого она относилась к нему совершенно безразлично (если не считать первоначального испуга), рассматривая его как перст судьбы, вырвавший её из лап солдат и посланный свыше, чтобы поддержать её душу в минуты скорби и горьких страданий. Теперь же она смотрела на него другими глазами. Не послал ли ей Создатель не только Спасителя, но и человека, могущего стать надёжной опорой всей её жизни? В таком случае милость Господа к ней безмерна.

— А что там? — спросила испанка, указав на плотную стену зелени и поймав себя на мысли, что слишком долго задержала свой взгляд на молодом охотнике. Щёки её непроизвольно заалели.

— Потерпи, сейчас увидишь, — отозвался Ажен. Вытащив из приседельной сумки верёвку, он набросил её на кусты, и оттянул их в сторону, освобождая проход. Завязав свободный конец за деревце потолще, взял одну из лошадей за уздечку и потянул, упирающегося коня по прорубленной тропе.

Через десяток минут Малыш с Лаурой при двух лошадях двигались уже по дну провала. Ворон, оставленный снаружи, рванулся было за всеми, но крепко привязанный к кусту, обиженно заржал, негодуя, что его бросили одного.

Начинало темнеть. Ажен знал, что ещё полчаса и сумерки сменятся ночью. Быстро расседлав лошадей и постелив Лауре в гроте старенькое походное одеяло, он наскоро вместе с ней перекусил и, оставив девушке два заряженных мушкета, поспешил выбраться из убежища.

Сверху было чуть светлее и до восхода луны вполне можно было потихоньку двигаться в нужном направлении. Ажен снял верёвку, удерживающие кусты, освободил коня и поднялся в седло. Ворон приветствовал его тихим ржанием. Рассчитывая обернуться часа за три, охотник направил жеребца к стоянке Вердье, захваченной испанцами.

Г Л А В А 12

Малышу удалось почти точно определить численность испанцев — их высадилось чуть больше двух с половиной сотен при дюжине пушек. Баркасы он сосчитать не сумел, поскольку чуть не наткнулся на патруль, ходивший по берегу и охранявший стоянку со стороны реки. Но, судя по численности солдат, у испанцев их было не менее двух дюжин, не считая баркасов, захваченных у буканьеров.

Полчаса, которые он пролежал, подобравшись к одному из разведённых костров, дали многое. Солдаты, поджаривая на огне захваченное у буканьеров копчёное мясо лениво перемывали кости тем придуркам, которые ухлопали всех баб на стоянке, вместо того, чтобы пустить их по кругу. Добычу с убитых буканьеров взяли неплохую, многие разжились монетой, но дом спалили зря. Наверняка там, у девок, припрятано не мало золотых дублонов. Жалко утром уходят, а то можно было бы покопаться на пожарище.

Ажен плохо понимал испанский, улавливая лишь смысл и знакомые слова. Но он чётко услышал два произнесённых имени: Перрюшон и Равинель — оба были хозяевами ближайших плантаций. Напрягая слух и пытаясь выловить из глухой речи говоривших как можно больше, Малыш понял только одно — солдаты рассчитываю на богатую поживу и женщин. Выступают утром.

Отчаянно рискуя, он попытался подобраться к загону, чтобы угнать лошадей, но четверо испанцев надёжно охраняли его, устроившись прямо у ворот. Один из них время от времени вставал и обходил вокруг изгороди. В такой охране не было ничего удивительного. Лошади для дальнейшей экспедиции нужны были испанцам как воздух. На них, конечно, погрузят пушки и припасы. И та дорога, которая (не захвати гачупины коней Вердье) обернулась бы им, вздумай они тащить кулеврины, в два-три дня изматывающего пути, сейчас займёт не более одного хорошего перехода. К вечеру испанцы обязательно достигнут леса.