Такой пулей можно было убить быка. Она действовала как разрывная.
Патроны с пулей в полуоболочке он держал, чтобы не спутаться, когда они понадобятся, отдельно от других патронов в кармане своих шаровар.
Не сводя остановившихся, широко открытых глаз с чащи кустарников, он отвел затвор карабина книзу и переменил патрон.
Потом закрыл затвор и вскинул карабин к плечу.
Только один раз коротко мигнули его веки, и сейчас же глаза опять широко открылись и словно застыли, как стеклянные, глядя поверх ствола все в одну точку, в чащу кустарников.
На лбу выступили капли пота, и во рту опять стало холодно… Потом во рту и в горле сразу пересохло словно изнутри пыхнуло жаром.
Что, если тигр?
Будь у него штуцер, он успел бы при первом промахе или неловком выстреле пустить в зверя вторую пулю из другого ствола.
Но у него только одна пуля.
В случае неудачи ему все равно не успеть перезарядить карабина.
Тогда он погиб.
Эти мысли промелькнули мгновенно в его мозгу, как одна мысль словно все мысли о штуцере, о тигре, о промахе слились в одну мысль.
И его страх перед страшным зверем вдруг словно сгорел в этих мыслях… Или ушел куда-то далеко… Опустился глубоко-глубоко…
Но душа стала спокойна…
Точно была буря в душе, и потом наступило затишье.
Он держал под цевьем карабина в левой руке запасной боевой патрон. Но он не помнил, как и когда очутился у него в руке этот другой патрон.
Он только сейчас ощутил его на ладони.
У него всегда была такая привычка — стрелять по дичи с запасным патроном в левой руке, чтобы, в случае промаха, быстро перезарядить карабин.
И ему, правда, удавалось иногда догонять вторым выстрелом дикую козу или волка.
Конечно, тигр — не волк.
ebooksa