Приключения инопланетянина в России

– Конечно, интересно, но все-таки поясни, для чего эти камни надо выкладывать, а не просто побросать их в колодец, – попросила Маруська.

– Можно, конечно, и побросать. В таком случае гарантии в том, что шунгит распределится равномерно, не будет. А нам важно добиться, чтобы работала максимально большая площадь его поверхности, на которой будут осаждаться вредные примеси. Все равно для чистки колодца воду придется выкачивать. Грех не воспользоваться такой возможностью. Потом, с периодичностью в несколько лет, желательно производить дозасыпку шунгита для улучшения выполнения им своих задач.

– Он дело говорит, – вмешался Потапыч. – Однако пора и за работу. Лясы потом точить будем.

Для начала мы приготовили длинную толстую веревку, связав воедино несколько буксировочных тросов. Благо у Петра в гараже был запас. Потом подсоединили к водомету – мощному насосу – длинный шланг и протянули его по участку так, чтобы отвод воды максимально использовать для полива клумб и грядок.

Пока откачивалась вода, мы аккуратно сняли со сруба домик, прикрывавший жерло колодца. Потапыч приволок откуда-то длинную лестницу. Затем соорудил мерник глубины, прикрепив к бечевке кирпич в качестве грузила. Когда стало проглядывать дно, мы замерили глубину и осторожно спустили лестницу в колодец, предварительно привязав к ней веревку. Начался самый ответственный этап операции.

Обвязавшись веревкой и держась за цепь колодезного ворота (ворот мы специально оставили), Михаил стал осторожно спускаться, используя выпуклости бревенчатого сруба как опору. Мне же он поручил страховать его наверху. Когда мой напарник ступил на перекладины лестницы, у меня возникло ощущение, что с моих плеч сняли тяжелый груз. Вытерев пот со лба, я с облегчением вздохнул и с любопытством стал наблюдать, что будет дальше.

Некоторое время ничего интересного не происходило. Мы вытащили со дна четыре насквозь проржавевших ведра и прочий хлам, который уронили в колодец нерасторопные хозяева. Между тем уровень воды в нем начал подниматься. Пришлось вновь включать насос.

Джек вылез из своей будки и, улегшись на травке, с интересом взирал за происходящим. Муська, хозяйская кошка, тоже не осталась безучастной. Брезгливо потрогав лапой воду в натекшей большой луже, она быстро ретировалась и устроилась на крыше собачьей конуры. Петровна, опершись локтями на сруб, присматривала за нашими действиями. В общем, все были при деле.

После очистки дна колодца от накопившегося там хлама, наступил второй этап – укладка шунгита. Я спускал на веревке мешки с камнями, а Потапыч равномерно распределял их на глубине. Вскоре работа была закончена, и Михаил стал осторожно подниматься наверх. Сначала по лестнице, а потом, как заправский акробат, по цепи, упираясь ногами в стенки сруба. И все бы ничего, как вдруг случилось непредвиденное.

Штанина брюк Потапыча зацепилась то ли за сучек, то ли еще за что. Михаил и так, и сяк. Никакого результата. Застрял. Тогда он, что есть силы, дернул ногой. А штаны-то были далеко не новыми, да и мокрыми к тому же. Вот нитки и лопнули. Уж не знаю как, только разошлись брюки по всем швам и свалились с ног. Гляжу, а Мишка-то по пояс совсем голый. Начал он пытаться одной рукой подтянуть штаны, да не тут-то было.

Потапыч от стыда совсем голову потерял, а Маруська сверху над ним подшучивает. Дескать, с таким «хозяйством», имея в виду его мужское достоинство, не колодцы чистить, а в пору за пропуском в женскую баню отправляться, подносчиком воды в тазах устраиваться. Джек, глядя на заходящуюся от смеха хозяйку, принялся заливисто лаять, а Муська спрыгнула на землю и, поджав хвост, прижалась к овчарке. Масла в огонь подлила соседка, притаившаяся за забором и с любопытством наблюдавшая за происходящим. Не выдержав, она стала громко вспоминать, какая великолепная в поселке была баня в годы ее молодости.

В довершение всего Маруська, сделав неосторожное движение, нечаянно столкнула с края сруба отрез марли, приготовленной для процеживания воды. Марля полетела вниз и, раскрывшись, накрыла голову Михаила наподобие паранджи. Тут не выдержал и я, захохотав, что было мочи. Потапыч принялся громко материться, вспоминая какую-то «Бенину маму». А тут еще соседские собаки подняли концерт, стараясь перелаять друг друга. Джек, естественно, тоже не остался в стороне. В общем, поднялся такой шум и гвалт, что в пору санитаров вызывать…

Насмеявшись досыта, Марья Петровна сходила домой и принесла Михаилу относительно новые штаны.

– Наденешь, когда вылезешь, – крикнула она Потапычу. – Не буду больше тебя смущать. Вылезай скорее. Замерз-то как! Весь синий стал. Придется тебя самогоном отпаивать, чтобы не заболел.

Услышав волшебное слово «самогон», Михаил перестал материться.

– Вот это другой разговор, – сразу смягчился он и в скором времени выбрался из колодца.

– И надо было мне трусы постирать! Как нарочно получилось! Представляю, как все это выглядело, – поставил точку в данной истории Потапыч и, надев брюки, вдруг сам расхохотался, утирая рукавом набегавшие слезы.

Пока Маруська хлопотала по хозяйству, мы восстановили домик на колодце, убрали инструменты в гараж и смотали поливочный шланг, наведя после работ относительный порядок. Почва оказалась настолько сухой, что вода на участке, выкачанная из колодца, быстро впиталась, будто ее и не было вовсе. Джек вновь залез в конуру, а Муська отправилась по своим кошачьим делам. Жизнь снова вошла в обычную колею.

Не успели мы прибраться, как перед нами вновь возникла Петровна и попросила выгулять собаку, обещав, что приготовит вкусный обед, который по времени правильнее было бы назвать ужином. На чистку колодца ушел целый день. Я взял в руки поводок и подошел к Джеку. Увидев знакомую вещь, овчарка покорно позволила мне снять ее с цепи и пристегнуть поводок к ошейнику.

Прогулка была не очень долгой. Как только собака сделала свои дела, мы вернулись к Маруське. На террасе нас уже ждал накрытый стол. Марья Петровна расстаралась, выставив не только традиционные огурцы с квашеной капустой, но и жареное мясо, аппетитно смотревшееся горкой в обрамлении вареной картошки, выложенной на большом блюде. Для Потапыча была припасена большая бутыль с мутноватой жидкостью.