– Значит так, – начал тот и довольно путано изложил суть наших действий.
Нам предстояло, разгребая кучи с мусором, выискивать цветной металл: обрывки проволоки, различные предметы и прочий хлам. Найденное мы должны были складывать на краю свалки, а затем грузить на машину заказчика, которая ожидалась к вечеру. Расчет за работу, как говорится, «на месте».
Весь день я вместе со свои новыми «друзьями» выискивал, а затем таскал к месту загрузки куски металла. В качестве сторожа мы отрядили Профессора. Все равно, по выражению Потапыча, толка от него не было. А вот риск, что результаты наших трудов могут умыкнуть, имелся. Стоило посмотреть, с каким чувством преисполненного долга выполнял свои функции Дмитрий. Не имея возможности взвешивать, он тщательно пересчитывал приносимые нами куски металла и записывал карандашом в своем блокноте. У него было зафиксировано все: кто, сколько раз принес, какое количество и т.д. Сказывалось его природное стремление иметь дело с цифрами. Он вообще чувствовал себя гораздо увереннее в обращении с бумажками, нежели с людьми.
Работа по поиску цветных металлов продолжалась целый день без перерыва на обед. Потапыч разрешал только короткие «перекуры». Во время таких пауз мы усаживались прямо на кучи мусора, Михаил доставал пачку с палочками (сигареты, так называлась эта отрава), широким жестом угощал желающих и, выпуская клубы едкого дыма, с глубокомысленным видом принимался за воспоминания о былой жизни. О том, как он пил, как гулял, где бывал и что видел.
Я заметил, что Михаил – открытый и отзывчивый человек. Ему не чуждо чувство сострадания, готовность придти на помощь. Это, бесспорно, был лидер. Люди интуитивно чувствовали его природное благородство, широту души и физическую силу. Но иногда, как я имел возможность впоследствии убедиться, на него находила хандра. Тогда он заявлял, что ему нужно отоспаться, дескать, «сон напал», и посылал всех и вся к какой-то «бененой маме». Так он мог проспать сутки, а то и более. Видимо того требовал его отравленный алкоголем и сигаретным ядом организм. На время «отдыха» Потапыча бразды правления в нашей общине брал на себя Базилио.
Часам к четырем дня по местному времени мы натаскали довольно внушительную кучу предметов из меди, алюминия, латуни и других цветных металлов. Чуть позже подъехали заказчики, и мы начали забрасывать собранное в кузов грузовой машины.
Приехавший вместе с водителем мужчина, крепкого телосложения и остриженный наголо, был немногословен. По его внешнему виду я так и не понял, доволен ли он результатами нашего труда или нет. Кивнув Базилио, крепыш отошел вместе с ним в сторону и, о чем-то переговорив, скомандовал водителю, чтобы тот рассчитался.
Водителем оказался парнишка лет двадцати, одетый в рубашку в широкую клетку, тренировочные штаны и кроссовки. Грациозно изогнувшись, паренек вытащил из-под сиденья четыре бутылки водки, две краюхи черного хлеба и несколько банок говяжьей тушенки.
– Одной бутылки явно не хватает, – заметил Потапыч. – Нас же пятеро.
– Ладно, учту. Завтра в это же время, – на прощание бросил бритоголовый и прыгнул в кабину. Водитель повернул ключ зажигания, запуская стартер. Мотор пару раз чихнул, выбросив клубы сизого дыма, заурчал, и машина тронулась с места.
–На сегодня шабаш, – скомандовал Михаил и, обращаясь ко мне с Дмитрием, пробасил: – Завтра ты и ты, отправляетесь в соседнее село за водой. Профессор, новенький не в курсах, так что вся ответственность на тебе. Ты меня понял?
С этими словами Потапыч ткнул Дмитрия в грудь.
– Все будет в ажуре, мастер, – явно желая подлизаться, откликнулся тот.
В наше пристанище мы возвращались с чувством исполненного долга. Не скрою, и у меня было такое ощущение, что я выполнил очень важную задачу, и по возвращению меня ждет заслуженная награда.
– Отделение! Стой! – скомандовал вдруг Потапыч.
В «срочную» он служил замкомвзвода и, видимо, не забыл армейские привычки. Продолжая куражиться, Михаил с ухмылкой закончил:
– Всем можно оправиться и перекурить! Затем объявляется генеральная уборка. Грязью заросли, словно свиньи! На все про все даю полчаса!
Доктор, Базилио и Профессор, удрученно вздохнув, скрылись в домике.
– И как тебе у нас? – остановил меня Потапыч, жестом приглашая присесть на березовые пеньки, в живописном беспорядке расставленные слева от входа в «берлогу».
– Спасибо. Все хорошо, – ответил я.
ebooksa