Всемирный следопыт, 1928 № 04

22
18
20
22
24
26
28
30

Эта мысль несколько успокоила Иоганна, и он, с едва заметной улыбкой на высохших губах, но внешне покорно сказал:

— В таком случае, господин Гане, вам придется поискать мне заместителя… Молодой человек, конечно, справится лучше меня…

— Что-о? Молодой человек? Вы решили сегодня извести меня, Иоганн! Принесите мне кофе…

Иоганн бодрящейся походкой вышел, подергивая в коленях ногами. За дверью лицо его утратило каменное выражение. Он улыбнулся во весь рот, обнаружив искусственные зубы безукоризненной белизны. Иоганн попал в самое больное место Эдуарда Гане. Гане не выносил слуг вообще, а молодых — в особенности. В своей вилле он держал самое необходимое количество слуг: садовника, — он же был кучером, и повара-китайца. Обоим было по пятьдесят лет. Женской прислуги не было. Белье отдавалось в стирку на соседнюю ферму. Оттуда же приходила старая женщина, когда нужно было навести порядки в доме. Повар и садовник жили во флигеле, а Иоганн помещался в небольшой комнате, рядом со спальней Гане, готовый во всякое время дня и ночи притти на зов хозяина.

II. Невероятное предложение.

После утреннего кофе, Эдуард Гане и Иоганн совершали обычную прогулку по саду. Опираясь друг на друга, как два старые, подгнившие дерева, они медленно шли по дорожке, от времени до времени отдыхая на удобных садовых скамейках.

— Вы предлагаете, Иоганн, нанять нового слугу, молодого. Разве год назад: мы не сделали этого опыта? И что же? Я не знал, как отделаться от этого молодого человека. Правда, он не бил посуды и быстро попадал в рукава, одевая меня. Он не зацеплялся за ковры и не портил мне дорогих ковров, как вы, Иоганн…

Иоганн терпеливо ожидал, когда последует «но».

— Он все делал быстро и хорошо. Но ведь это же невозможные люди… современные слуги, молодые! Каждое слово обдумывай, чтобы не обидеть их и не нарваться на грубость. Лишний раз не позови. Ночью… у меня подагра разъигралась, зову его, а его и след простыл! Нет! Гулять отправился! Воскресенье придет — давай ему отпуск…. И чем все это кончилось? Нагрубил и ушел. Хорошо еще, что не зарезал, не ограбил… Присядем, Иоганн, у меня что-то нога… К дождю, вероятно…

И усевшись на скамью, Гане тяжко вздохнул:

— Нет больше хороших слуг, Иоганн. Умирает эта порода. Хороший слуга должен быть, как машина. «Сядь!» — Сел. — «Встань!» Встал. — «Подай!» — Подал. И все молча, четко, ловко. И чтобы никаких там «сознаний личности», обид. Мало ли что старый человек сказать может, когда у него и тут ломит, и там болит?.. Нет, Иоганн, это не выход.

— Можно нанять постарше, — самоотверженно давал советы Иоганн, — так, лет пятидесяти, чтобы крепкий был, да только без молодого шала.

— Да где их достать таких? Такими дорожат. Ведь я бы вас не отпустил, Иоганн, когда вам было пятьдесят, если бы кто захотел переманить вас к себе. Так и каждый хозяин. Да-и трудно при выкать к новому человеку, а ему — ко мне.

Оба замолкали, подавленные безвыходностью положения.

— Если женщину, постарше?

— Вы решительно хотите доканать меня, Иоганн. Неужели вы не знаете, что каждая женщина, поступая в услужение к старому, одинокому, богатому человеку, норовит прибрать его к рукам, женить на себе, вогнать в гроб и выйти замуж за молодого. Нет, нет, избави меня бог. Я еще жить хочу. Уж лучше с вами буду век коротать, Иоганн…

На душе Иоганна отлегло. Он не знал, что впереди предстоит новое испытание…

На нижней дорожке послышался скрип песка под чьими-то тяжелыми шагами. Иоганн и Гане насторожились. Гане не любил посетителей. И надо же было кому-то притти во время прогулки! Дома можно не принять, а здесь он был беззащитен перед вторжением непрошенного гостя. Гане измерил расстояние до дома… Нет, не успеть дойти… Из-за поворота дорожки уже виднелась чья-то голова в котелке. Еще несколько шагов — и неизвестный предстал перед Гане. Это был плотный солидный человек, лет сорока, в безукоризненном костюме, с уверенными, корректными манерами.

— Могу я видеть мистера Эдуарда Гане, — спросил неизвестный, оглядывая сидящих и стараясь угадать, кто из них Гане. Иоганн скромно опустил глаза, хотя, как всегда, он был польщен этим замешательством посетителя.

— Я Эдуард Гане. Что вам угодно? — спросил Гане, не приглашая незнакомца сесть.

Посетитель учтиво приподнял котелок и ответил: