Всего на 22/III от читателей, авторов и сотрудников изд-ва «Земля и Фабрика» поступило
3094 руб. 92 коп.
ДАЛЬНЕЙШИЙ ПРИЕМ ВЗНОСОВ ПРОДОЛЖАЕТСЯ!
Деньги переводите по адресу: Москва, центр, Ильинка, 15, контора журнала «Всемирный Следопыт», обязательно указывая «на самолет».
Взносы до 1 рубля можно присылать почтовыми марками, вкладывая их в конверт. Наклеивать марки на сопроводительное письмо ни в коем случае нельзя.
Московские читатели (подписчики) могут вносить деньги в Московской конторе Госбанка на текущий счет № 2262.
Высылая подписную плату (или взносы в рассрочку) — прибавляйте, кто сколько может, на самолет!
ГАЛЛЕРЕЯ НАРОДОВ СССР
ОРОЧИ. В Сибири, на нашем Дальнем Востоке, на берегу Татарского пролива, отделяющего остров Сахалин от восточного берега Азии, живет маленькое племя, которое само себя называет «ороче». Этих людей вместе с детьми всего 400 человек.
Живут они по берегам тех речек, которые со стремительной быстротой сбегают с высокого хребта Сихота-Алин, проходящего невдалеке от океана.
Речки в этом краю служат единственным путем сообщения. Они протекают по глухой непролазной тайге, которая тянется на неисчислимое количество квадратных километров во все стороны.
Вот в этой-то тайге зимой, когда мороз и снег уравняют почву, на лыжах, подбитых шкурой лося, в обуви, сшитой из рыбьих шкур, в двух легеньких халатиках из материи или из рыбьей шкуры, иногда в безрукавке-жилете из шкур сохатого (лося), с головой, покрытой башлыком и маленькой шапочкой с беличьим хвостиком на макушке, с лыжной палкой в одной руке, с луком — в другой, с колчаном, наполненным стрелами, охотятся на зверя орочи.
Мужчина на лыжах по мягкому снегу гонится за лосем, и, когда животное обессилит от долгого бега по рыхлому снегу, тогда ороч убивает его стрелой с птичьим оперением на одном конце и с железным наконечником на другом. Тут же в тайге они ставят самострелы и всевозможные капканы на соболя, кабаргу, выдру и другого пушного зверя.
Окончив охоту, охотник ороч возвращается все той же дорогой, одинаковой для зимы и лета — по замерзшей реке. Он пробирается к своему зимнему стойбищу, заваленному снегом, которое состоит из поселения нескольких родственных семей. Несколько домишек, бревенчатых, но без печей, иногда из еловой коры, укрываются где-нибудь в котловине под защитой окружающих холмов у речного затона.
В лютый 40° мороз семья ороча греется, сидя на подстилках из бересты или на шкурах прямо на земляном полу у костра. Женщины или курят, или кормят детей, или кривыми ножами делают выкройки из рыбьей шкуры для халатов или для обуви, скручивают нитки из сухожилий лося на голом колене, шьют для детей и для мужа одежду…
Я познакомился с орочами в летнее время, в июле прошлого года. Я приехал из Владивостока (1000 километров морем прямо к северу) и высадился в хорошо закрытой бухте, называемой Советская Гавань. Оттуда я на катере поехал искать в соседней бухте в низовьях реки Тумнин орочей, которые в это время обычно ловят здесь рыбу. Катер сбросил меня на берег в тайге, и я остался ночевать в шалаше у рабочих — сплавщиков леса.
На другой день утром мы увидели впервые орочей, которые плыли к нам в долбленом бревне, отталкиваясь длинными шестами, которыми они упирались в каменистое дно реки. Их было двое, небольшого роста, худых, с тонкими ногами и черной шапкой волос на голове. Черты лица монголоидные, скуластые, со скошенными глазами, кожа на лицах сильно смуглая. Кое-как объяснившись со мной, на русско-китайском жаргоне, они согласились взять меня к себе на летнюю рыбалку.
Летом орочи занимаются, главным образом, ловлей рыбы. Лососевая рыба буквально кишит в реках, когда она из моря идет метать икру. Эту рыбу и красную кетовую икру орочи вялят на солнце и таким образом заготовляют себе еду на зиму. Ни хлеба, ни соли они почти совсем не едят. Из кетовой кожи они шьют себе одежду.
Через несколько часов пути мы подъехали к хижине из коры, и я увидел ту картину, которая изображена на нашем рисунке.
На берегу реки сушились на вешалах сети и висела красная, как кумач, рыба, нарезанная тонкими ломтями. Нестерпимая вонь от гниющей рыбы, которая валялась кругом, не позволяла дышать. Сын хозяина стоял в другом бревне на реке и острогой колол рыбу. Без промаху доставал он ее из воды, как повар из миски. Когда я вышел на берег, на нас набросились с оглушительным лаем собаки, которые, однако, оказались добрее, чем я думал. Они были сыты рыбой. Перед домом сидела женщина, которая тупым топором била в щель бревна, в которую заложены были кожи, снятые с пойманной рыбы. Орочи таким способом размягчают свои шкуры. Ребенок в люльке сидел около нее. Другой ребенок, постарше, лакомился только что пойманной кетой: у сырой, полуживой рыбы он о аппетитом отгрызал голову…
ebooksa