В предрассветной мгле с бота на бот перелетали крики:
— Мертвеца выудили!.. Ставерингцы вытащили сетью утопленника на борт…
Песни умолкли. Не слышно стало смеха. Над морем воцарилась торжественная тишина. И только белая стая птиц над ботом становилась все больше; торопливые крылья, освещенные зарей, отливали золотом.
Ни один бот не подходил ближе. Кто-то громко спросил:
— Узнаете ли вы его?
Криставер не отвечал и продолжал хлопотать над покойником.
Флотилия направилась к берегу. Казалось, все эти сотни лодок участвуют в траурной процессии. Высокие мачты и изогнутые штевни величественно вздымались над отливавшим кровью морем.
Мертвеца положили на пристани на две пустых бочки. И только на следующий день выяснилось, что это рыбак из Громсей, потонувший еще в прошлом году…
Был туманный тихий день. Стая лодок, как всегда, длинной полосой растянулась возле банок и вытаскивала ярусы и сети.
— Сегодня рыбы много! — крикнул Пер Сюцанса приятелю. Криставер был с ним одного мнения; сети были переполнены треской, рыб могло бы набраться с тысячу, если бы так и дальше продолжалось.
— Как тихо вдруг стало! — Воскликнул один намдалец и стал осматриваться по сторонам. Есть особая тишина, которая заставляет рыбаков настораживаться, и когда какой-нибудь рулевой поднимет голову и осматривается, в других ботах тотчас это замечают. Теперь все рулевые начали оглядываться на горы и море. В тумане каждый звук казался подозрительным…
Вдруг неровный влажный туман, застилавший дали, начал двигаться и потянулся к юго-востоку: это означало приближение бури. Вдалеке слышалось зловещее гудение. Море на горизонте почернело.
— Нас здорово потреплет! — воскликнул Криставер. — Теперь только бы успеть добраться до берега!
— Скорее, люди! — закричал Пер Сюцанса. И во всех лодках поднялась такая спешка, что только держись: ярусы и сети стали торопливо вытаскивать на борт.
Буря налетела с такой быстротой, что всех застала врасплох. В одно мгновение боты окружил неистовый грохот, и они заплясали на гигантских вспененных валах.
Невозможно дальше тащить сети: при малейшем замедлении бот неминуемо опрокинет. Скорей нож, чтобы отрезать снасти! И вот длинные полосы сетей с тяжелой рыбной массой пропадают в разъяренном море. В следующую минуту кто-то поднимает небольшой парус, — но разве можно, лавируя, дойти до берега!..
Боты несутся в открытое море по чудовищным волнам. Рыбаки без конца вычерпывают воду. Их обдают целые водопады. Всем известно, что в такую погоду невозможно достичь берега: спастись можно только убегая от волн и порывов ветра, а куда и как далеко — этого никто не знает.
И они обратились в бегство. Боты, нагруженные несколькими сотнями рыб, сидели глубоко в воде; волны то-и-дело заливали бак, и черпание становилось излишним. Возглас рулевого, повторенный на носу бота, — и три человека выбрасывают драгоценный груз за борт, прямо в пасть разъяренному морю, словно совершают жертвоприношение стихии, чтобы вымолить у нее жизнь…
Но даже в пылу борьбы с морем знакомые боты старались не терять друг друга из вида. Пер Сюцанса на «Огне Морей» следил за коричневым парусом «Тюленя», мчавшимся передним высоко на волнах; вот он соскользнул глубоко в водяную долину. Выберется ли?.. Да, вот он! На этот раз уцелел…
Темнело. Небо превратилось в сплошной черный вихрь. Буря взметала пену высоко в воздух, и белые клочья носились над ботами, словно призраки погибших рыбаков. Маленькие паруса разметало по Вестфиорду, как вспугнутых непогодой птиц.