— Ничего, — ответили справа, с другой лодки.
— Эдак нам его никогда не поймать!
— А верно, что он убежал морем?
— Конечно! Ведь выловили одежду.
— Не видать ни зги! Как назло…
— Ну-ка, наляжем на весла!
Шлюпки разошлись. Беглец подождал, пока они окажутся на значительном расстоянии, сделал несколько мощных гребков и быстро поплыл к выходу из гавани. Но чем ближе он был к фарватеру, тем больше становилось шлюпок — они сновали, как челноки, держа под особым наблюдением проход. Жан продолжал плыть изо всех сил, решив, что лучше утонет, нежели попадется стражникам. Живым он не сдастся!
Вскоре перед ним выросли очертания Большой башни и форта Игольного.
Люди, вооруженные факелами, шныряли по молу и берегу; жандармские команды были подняты по тревоге. Беглец отдался на волю волн, и западный ветер понес его в открытое море.
Вдруг свет факела упал на волны, и Жан заметил, что лодки обступают его со всех сторон. Он замер на месте, держась в воде вертикально.
— Эй!.. На шлюпке! — послышался чей-то оклик. — Как там у вас?
— Ничего!
— А что это там такое?
— Где?
— Во-о-он, черная точка.
— Должно быть, сорвало с якоря буй.
— Ну-ка, выловите его!
Жан приготовился нырнуть. Но раздался свисток старшего матроса.
— Греби, ребята! Есть дела поважнее, чем вылавливать деревяшки… Вперед!..
Весла с шумом ударили по воде, и мужество вернулось к несчастному. Надежда придала сил. Морена поплыл дальше, к форту Игольный, возвышавшемуся впереди гигантской стеной…