Все устремились к ограде.
В это время с другой стороны к ней подходил Жак, он бросился в объятия матери.
— Мне удалось спастись, — произнес он, задыхаясь от волнения, — но всем нам угрожает большая опасность.
— Опасность? Но какая? — спросил Церматт, крепко обнимая сына.
— Дикари! — ответил Жак. — На остров высадились дикари!
Глава XVI
Взволнованные обитатели Скального дома вошли в большой зал. Несмотря на тревожную новость, сообщенную Жаком, все радовались оттого, что Жак жив и он дома! А это — главное.
Между тем можно ли себе представить событие более тревожное!.. На берегах Новой Швейцарии появились дикари! Значит, дымок, замеченный Уолстоном дважды — с бота «Элизабет», недалеко от устья реки Монтроз, и с вершины горы, — на самом деле вился над их лагерем, разбитым где-то на восточном побережье.
Жак просто падал от усталости. Он прежде всего немного передохнул, собрался с силами. Только тогда все уселись за стол, и он стал рассказывать.
— Простите меня, дорогие родители, за огорчение, которое я вам причинил. Меня захлестнул охотничий азарт во время погони за маленьким слоненком… Я не хотел слышать криков Уолстона и Эрнста, призывающих меня вернуться. Это чудо, что я остался цел и невредим. Мою неосторожность и бездумную неосмотрительность оправдывает лишь одно: благодаря преследованию слонов я узнал о дикарях, и теперь мы сумеем подготовиться к серьезной обороне, если туземцы продвинутся к Земле обетованной и обнаружат Скальный дом.
…Так вот. Я стал углубляться в лесную чащу, преследуя трех слонов, хотя, честно говоря, совершенно не представлял себе, как завладеть детенышем.
Слон и слониха топали неспешно, прокладывая дорогу среди кустарников и не подозревая, что их преследуют. Правда, я старался двигаться осторожно, не выдавая себя и не думая о том, куда заведет меня эта безрассудная затея и как я возвращусь назад. Буланка, словно поняв мой замысел, неслышно бежала следом. Какая-то непреодолимая сила толкала меня вперед, и я продолжал углубляться в лес, думая только о том, как отвлечь слоненка. Если попытаться убить слона и слониху, то сколько придется употребить пуль?! И единственное, чего бы я в таком случае добился — это возбудил бы ярость животных и обратил ее против себя…
Так прошло часа два. Я все глубже уходил в лес, потеряв счет времени и ориентиры, не заботясь о том, как найду господина Уолстона и Эрнста, в какую поверг я их тревогу своим исчезновением и скольких трудов будут стоить им поиски. Но постепенно я стал осознавать свое положение и с ужасом обнаружил, что прошел целых два лье, так ничего и не добившись. Благоразумие, хоть оно появилось слишком поздно, заставило меня повернуть назад, тем более что семья слонов со спокойным достоинством продолжала шествовать вперед, не думая останавливаться.
Около четырех часов пополудни я заметил, что лесная чаща поредела, стали попадаться светлые лужайки и широкие поляны. Замечу, кстати: чтобы скорее всего достичь пика Йоханна Церматта, надо идти напрямик к юго-востоку.
— Из записки Эрнста, — вставил Церматт, — мы узнали, что вершину назвали моим именем…
— Да, отец, — подтвердил Эрнст, — и это предложение господина Уолстона.
— Но, мой друг, это так естественно, — сказал Уолстон, — что самая высокая вершина Новой Швейцарии названа именем главы семейства первых поселенцев.
— Оставим сейчас в покое пик Йоханна Церматта, — засмущался Церматт, крепким рукопожатием выражая признательность Уолстону. — Продолжай свой рассказ, Жак. Так где же дикари?
— Они уже недалеко, — ответил Жак.
— Недалеко? — испугалась госпожа Уолстон.