«Бомбы», которые задумал использовать Оська в борьбе с классовым врагом, представляли собой герметично закрытые бутылки, внутри которых протекает реакция гашения извести. В реакции выделяется большое количество теплоты. Воздух и пары воды, закупоренные в бутылке, от нагревания сильно расширяются, давление в бутылке повышается, а дальше либо выбивает пробку, либо разрывает бутылку. В обоих случаях кипящая вода в смеси с едкой гашеной известью разбрызгивается вокруг и может повредить глаза, вызвать ожоги. Если же бутылка была мокрой до того, как в нее насыпали негашеную известь, реакция начнется сразу же при изготовлении бомбочки, и тут уже своим зрением рискует изготовитель. Впрочем, Оська знал об этом и проследил за соблюдением правил безопасности. При работе с негашеной известью не следует также вдыхать ее частицы, потому что можно обжечь дыхательные пути.
Хлопцы из Оськиной команды не первыми придумали использовать негашеную известь в боевых действиях. Считается, что она входила в состав «греческого огня» – зажигательной смеси, которую с VII в. византийские войска использовали для уничтожения вражеского флота. При контакте негашеной извести с водой выделялась теплота, смесь нагревалась до температуры вспышки горючих компонентов, которые продолжали гореть и на поверхности воды.
Как известь заменила порох в патронах
(из книги Л. Буссенара «Похитители бриллиантов»)
Каталонец все сделал быстро и ловко. Он взобрался, осмотрелся, – все это отняло едва несколько минут. Но, спустившись, он усердно чесал у себя в затылке, а это всегда бывало у него признаком большого волнения.
– Что вы видели? – спросил его Александр.
– Сейчас объясню. Или, скорей, не объясню, потому что и сам ни черта не понимаю. Я вам просто расскажу, что я видел.
– Боже, какой болтун! – воскликнул Альбер. – Говори толком, не тяни!
– Дай ему по крайней мере начать, – благодушно посоветовал Александр.
– Значит, дело вот какое, – продолжал Жозеф. – Представьте себе, что слева направо, если идти от расселины, то есть прямо по течению, черная скала перерезана длинной белой полосой. Она имеет метра четыре в ширину и метров триста – четыреста в длину, вправо от нас.
– Очень хорошо. Пока все ясно. Должно быть, через базальт проходит известняковая жила. Это бывает.
– Так. Я вам верю, потому что вы знаете все на свете и еще многое другое, – продолжал Жозеф. – Но когда я вам опишу, какой вид она имеет, эта белая полоса, вы тоже скажете, что дело странное. Она лежит на дне неглубокого овражка, так что вся вода, которая стекла с холма во время грозы, собралась в этом овражке и заполнила его. Но ведь вот что непонятно: вода-то побелела и кипит так, что от нее пар идет… Похоже, как если бы в речке варился молочный суп. А где печь? Где огонь, на котором варится эта кастрюля? Не видно. Вот и все. Если хотите убедиться, полезайте наверх. Это ничего не стоит.
– Право же, полезу. Для очистки совести! – воскликнул Александр, которого живо заинтересовало это, по-видимому правдивое описание еще одного непонятного явления природы.
Он уже был готов взобраться на площадку, когда на правом берегу Замбези раздался глухой взрыв. Густой белый дым вырвался из щели, которая внезапно образовалась в скале, и вместе с дымом – град обломков.
Все видевшие это странное явление замерли, хотя находились достаточно далеко и никакая опасность им не грозила.
<…>
Тут прибежали батоки. Они тоже услышали взрыв и поспешили к европейцам, готовые помочь им, оградить их от новой опасности.
Вот они построились в грозную линию, ощерившуюся копьями, и стали недалеко от того места, где, по живописному выражению Жозефа, известняк кипел, как молочный суп.
Сэм Смит осмотрелся, увидел обоих буров и резко окликнул их.
Буры тотчас остановились и как будто вступили с ним в беседу.
ebooksa