Эти же слова он мысленно адресовал и самому себе. Нужно спешить.
Миновав центральную улицу, комиссар выбрался переулками на окраину.
В городке слышались рокот моторов, лай собак.
«Сорвалось!.. Недоглядел. А ведь совсем рядом были камеры, — ругал себя комиссар. — Недосмотрел!»
На кладбище его встретили встревоженные партизаны. Увидев, что Султанов жив-здоров, они сжали его в объятиях.
И снова лес прикрыл своей необъятной грудью группу смельчаков от погони. Прикрыл надежно, как верный друг.
ЛЕС ПЕРЕД ГРОЗОЙ
Дерзкая вылазка комиссара в Червонный Гай дала свои результаты: в руках партизан оказались ценные сведения. Разумеется, гитлеровцы примут меры, чтобы изменить свой планы. Но сделать это быстро можно лишь в одном гарнизоне — в Червонном Гае. Захваченные же Шерали приказы, инструкции раскрывали замыслы и действия фашистов на оккупированной территории района, области.
Секретарь райкома Орлянский был доволен смелой разведкой.
Он по-отечески успокаивал Шерали:
— Не вешай носа, комиссар! Доберемся еще до тюрьмы. Тобой и так многое сделано.
Шерали слушал утешения Орлянского и продолжал сокрушаться:
— А ведь как хорошо могло бы получиться! И фон Штаммер сидел бы здесь, и наши были бы на свободе.
— Ничего, Шерали, все еще впереди.
Много добрых слов порывался сказать Орлянский этому скромному человеку, побывавшему в логове врага. В двух шагах в гитлеровском застенке находилась его жена. Как хотелось, должно быть, Шерали вызволить Тамару, жену секретаря райкома и других женщин! И все же он поступился личными интересами, прежде всего взялся за такое дело, от выполнения которого зависели дальнейшие действия партизанского соединения.
Много добрых слов порывался сказать секретарь, но смолчал. Опытный партийный работник, человек, повидавший жизнь, понял, что слова эти сейчас лишние. Орлянский лишь заметил:
— Мы еще доберемся до коменданта, не горюй, комиссар! Ну, а «птица», то бишь Кларк, — хорошая дичь. Настоящий зверюга. Прошел огни, воды и медные трубы.
Сидевший на лавке Опанас Гаврилович засопел.
— Крепко приходится расплачиваться за доверчивость, — продолжал Орлянский. — Большой урок для нас. Есть пословица: «Лучше поздно, чем никогда», да не очень-то она подходит сейчас. Врага чем раньше разоблачишь, тем лучше.
Опанас Гаврилович старался не смотреть ни на зятя, ни на Орлянского. Наконец он не выдержал:
ebooksa