Исповедь странного человека

— Обувь вторая, костюм спортивный, полотенце, — сказал Палыч, записывая мою фамилию. — Иначе не пущу.

Помню, зашел я в тренажерку, там пятеро парней железо тягают. Комната квадратная, пять на пять, пахнет потом. Палыч сидит в углу на скамейке и разговаривает с Русланом, (это я потом имя узнал). Тот кивает.

— Палыч, тут к тебе — сказал парень, методично сгибая руку с гантелей.

Да, тогда я чуть не убежал. Они поржали, узнав, что я пришел качаться. Я вспыхнул, покраснел кажется даже…

… Это был конец октября. По первому разу я на утро едва встал. И как назло была в тот день физ-ра. Палыч, изверг, улыбался глядя, как я переваливаюсь, как утка. одногрупники тоже позубоскалили за спиной. Особенно Гусь конечно. Тот как затычка в каждую жопу.

Я стал ходить каждый день. Ну, а че мне делать-то еще было? В три часа пары кончаются, и делать больше мне реально нечего. Вот и тягал железо, до восьми.

В конце ноября, Палыч, зайдя в качалку, посмотрел на меня, что-то покумекал и вышел. После вернулся с тетрадью и бросил на лавку передо мной. Я как раз вытирал пот, ожидая своей очереди на штангу.

— Прочитай, — изрек он. — А то рвешь жилы попусту.

Это оказалась система тренировок, для оптимального развития мускулатуры. Весьма интересное чтиво оказалось.

Потом Палыч указал, чтобы я составил план, по этому пособию, лично моих тренировок. Очень удивился, когда я его притараканил на следующий день. Так я же ботаник, голова работает…

Ключ мне доверили, как последнему уходящему. Я стал закрывающим зала. Вахтеры уже со мной здороваться начали…

День сегодняшний

— Че замолк-то? — Вася отхлебнул пива и посмотрел поверх кружки.

— Да я качалку вспомнил, — ответил я, смахивая остатки от рыбы в мусорный пакет.

— Ну бли-ин! — протянул он в ответ. — Начали про девок, закончили железом!

— А что, хреновое что-ли было время? — глянул я на него с прищуром.

— Да нет. Хорошо, что ты тогда меня туда затащил.

Вася горделиво шевельнул широкими плечами.

— А помнишь, я тебе гантелю на ногу хряпнул? — улыбаясь спросил он.

— Тебе, конечно, весело, — скривился я. — А я потом месяц хромал.

— Ой, да ладно! — хохотнул он. — Потом сам девчонкам рассказывал.