Бусс сделал нетерпеливое движение рукой. Бормотание прекратилось. Несмотря на воцарившуюся полнейшую тишину, Бусс чувствовал вокруг себя присутствие огромного скопища живых существ. Медленно, с видимым усилием, он приподнял веки глаз. Вокруг пронесся какой-то подавленный звук, похожий на отдаленный удар о скалы одинокой волны, или, как если бы миллионы человеческих грудей, долго и мучительно сдерживавшие дыхание, неожиданно с облегчением вздохнули.
Бусс широко раскрыл глаза и приподнялся на локотниках сиденья. Да, он сидел на чем-то, похожем на театральное кресло. Ему показалось сквозь полуопущенные веки, будто из-под его ног беззвучно выплеснулась огромная волна; волна прокатилась через лежащую перед ним площадь, разбилась о гигантские столбы, замыкавшее ее, и исчезла в тоннелях, наклонно выходящих на площадь. В следующее мгновение волна всколыхнулась снова и Бусс заметил, что это зыблемое море состоит из бесчисленного множества человеческих голов.
Живая масса беззвучно совершила коленопреклонение и снова поднялась.
Перед Буссом совсем не площадь, а бесконечный полукруглый зал, окаймленный тысячами блестящих колонн, поставленных слегка наклонно, сверху до низу обитых красноватым металлом, похожим на медь или бронзу.
Со своего места на возвышении Бусс видел шесть выходных галлерей, в конце которых голубели просветы не то неба, не то моря. С высоты зала спускался на цепях огромный золотой коршун с человеческим сердцем в когтях.
Бусс вспомнил, что все это, и зал, и галлереи, и море голов, и парящего над ними золотого коршуна он видел сотни раз, что все это ему давно надоело и в груди у него поднялось сосущее ощущение скуки. Откуда-то с боку снова послышалось гортанное бормотанье. Бусс повернул голову. Слева от него стоял человек в черно-оранжевом полосатом одеянии, с тиарой на голове, увенчанной таким же золотым коршуном. В когтях у коршуна искрился кровавым блеском огромный рубин в форме человеческого сердца.
— Что угодно будет ответить великому Омниарху, сыну лучезарного Энна, собравшимся здесь потомкам Посейдона? — спросил в заключение черно-оранжевый человек, дотронувшись рукой до рубина на своей тиаре. Толпа, взметнувшись, повторила движение.
— Чего вы от меня хотите? — устало спросил Бусс.
— Твоего решения в вопросе нашей жизни и смерти.
Бусс встретился глазами с говорившим и невольная улыбка скользнула по его лицу: перед ним стоял профессор Эрстер.
В ответ на улыбку Бусса в лице собеседника появилось выражение мучительной тревоги. Он снова дотронулся до рубина и дрогнувшим голосом спросил:
— Угодно-ли Омниарху, чтобы его верная тень повторила свои слова?
Бусс слегка наклонил голову.
Полосатый человек продолжал:
— Великий представитель жизнедавца Аль-Лиа[2]) на земле, блюститель законов Посейдона, сын Энна, собирателя народов, восседающий на прародительском троне Атланта, под чьей божественной рукой благоденствуют тысячи племен, населяющих земли Азии и Европы, Атлантиды и Гипербореи и заатлантических материков Антилля и Ацтлапа! Преклони ухо твое к голосу твоих детей. Посейдонида, а с ней и все земли Атлантиды взволнованы. Люди не могут ни трудиться, ни спать, ни принимать пищи. Скрытые силы земли ополчились на нас.
Когда все народы мира признали твою власть, о, сын Энна! — когда больше не осталось кого побеждать, когда коршун — с пылающим сердцем в когтях, прообраз вечного Прометея, — распростер свои крылья над всем сущим под лучами солнца, тогда темные силы, скрытые в недрах земли, загорелись ненавистью к благоденствующим под твоею эгидою народам.
Земля горит под нашими ногами. Цветущая Троада поглощена прожорливым морем. Земли Карида и Тельхиль лежат в развалинах, смытые огненным дождем. Ученые жрецы и астрономы, кому известны все тайны природы и движения небесных светил, знаками, выбитыми на орихалковых скрижалях, оповестили все население Атлантиды об участи, которая может ее постигнуть с часа на час. Расплавленные металлы сами выливаются из недр земли. Серебро и золото, медь и платина текут по горным ущельям и никому более не нужны. Атлантида и ее столица, город Посейдона, в конвульсиях содрогаются от подземных ударов.
Люди науки высчитали, что, если не медлить, то народы Атланта можно выселить до момента неизбежной катастрофы вглубь Азии и Глпербореи. менее подверженных опасности. Судов у нас достаточно, припасов также. Заатлантские земли Ацтлана ждет та же учесть, только, быть может, несколько позднее.
О, великий сын Эпна! Почва Атлантиды опускается медленно, но неуклонно. Угодно ли тебе спасти свой народ, сделав его народом изгнаником, народом Лабар-Энна, или все мы должны терпеливо ждать своей участи, чтобы перейти в царство прародителя нашего Посейдона? О, величайший Омниарх великого народа! Одного твоего слова достаточно, что бы миллионы твоих детей выполнили твою волю беспрекословно.
Говоривший обеими руками дотронулся до своей головы. Людское море вокруг всколыхнулось — каждый повторил жест оратора.
ebooksa