— Юрук… — начала она и умолкла, глядя на нас.
— Великая говорит, Юрук слушает! Великая говорит!
— Юрук, встань. Посмотри на чужеземцев.
Существо, которое она назвала Юруком, — я понял теперь, что это было за существо — приподнялось на руках и взглянуло на нас. По недоумению в его немигающем взгляде, я понял, что евнух только сейчас нас заметил. Но недоумение исчезло и сменилось злобой. Он вскочил на ноги и протянул руку к Руфи. Но Дрэк сейчас же ударил его по этой руке.
— Юрук! — в звенящем голосе был оттенок недовольства. — Они — мои. Ты не тронешь их. Юрук, — берегись!
— Великая приказывает, Юрук подчиняется!
— Вот хороший маленький товарищ для ее игр в новые игрушки, — пробормотал Дрэк.
Норхала махнула рукой. Евнух шмыгнул в один из занавешенных овалов и почти тотчас же вернулся с огромным подносом, на котором были фрукты и какая-то густая белая жидкость в толстых фарфоровых чашах.
— Это вам — сказа за Норхала, и черные руки опустили поднос у наших ног.
— Вы голодны? — спросил Дрэк Руфь… Она покачала годовой.
— Я принесу наши мешки, — сказал Дрэк. — мы будем есть собственную пищу — пока ее хватит. Я не рискну попробовать то, что нам принес этот молодчик Юрук, хотя и верю в добрые намерения Норхалы.
— Я устала, — вздохнула Норхала, — путь был такой длинный.
Она протянула евнуху стройную ногу. Он опустился на колени и снял с Норхалы сандалии. Она подняла руки к шее и окутавшие ее покрывала стали с нее спадать медленно, точно нехотя. Они упали на пол и из чаши этого шелкового цветка поднялось сверкающее чудо ее тела.
Она была обнажена и все же одета какой-то необычайной чистотой, защищавшей ее от пламени желаний. Это была женщина, но женского очарования в ней было не больше, чем если бы она была прекрасной статуей из слоновой кости и жемчуга.
Она стояла, точно забыв о нашем присутствии. И это спокойное безразличие, это полное отсутствие того, что мы называем чувством пола, открыло мне, как велика была пропасть между нами и ею. Гораздо больше может быть, чем пропасть между ею и ее металлическими слугами, ее металлическим… возлюбленным?
Вошел Дрэк со своим грузом мешков. Он от удивления уронил свою ношу и в глазах его появилось выражение какого-то благоговейного восхищения.
Норхала переступила через свои упавшие одежды и прошла к дальней стене, Юрук последовал за ней, взял стоявший на полу серебряным кувшин и стал медленно лить его содержимое на ее плечи. Снова и снова наклонялся он и наполнял кувшин, зачерпывая воду из бассейна, где журчал маленький фонтан. Он затем ушел и вернулся с одеждами, в которые и закутал Норхалу.
Она снова подошла к нам своей плавной походкой и склонилась к Руфи, которая все еще прижимала к себе голову брата.
— Выкупайтесь, — она указала на бассейн, — и отдохните. Вам здесь ничто не грозит. А если вы, — ее рука легла на голову Руфи, — если вы пожелаете, я дам вам покой.
Она раздвинула занавеси, евнух последовал за ней, и оба скрылись.