– Охуительная перспектива. А если я свалю – будут искать?
– Да, но не сильно. Разговор состоялся, ты от него не убегал, виновного нашли. Немного поищут, и успокоятся. Но отсюда тебе надо уезжать, и в России тоже лучше не показываться ещё долго.
– Ну, я завтра так и так улетаю. Ты тоже, кстати. Мне, правда, ещё вернуться надо будет, дела кое-какие закончить.
– Я бы не советовал. Повезло, что он тебя задержаться не попросил. Типа «если вдруг ещё вопросы возникнут». Самолёт во сколько завтра у нас?
– У тебя в двенадцать, у меня в четыре. Мы же разными летим.
– Мм… поехали в аэропорт вместе, и пораньше. Как рано можно уехать?
– Первый катер в полчетвёртого утра отходит, на марокканский рейс.
– Вот, на нём и поплывём. И сегодня вечером телефон этот выключи, и больше не включай. Сейчас не надо, а то домой приедут, если что. Тут гостиниц много в городе?
– Не, не прокатит. За два часа все проверить можно, и тогда уже явно, что прячемся. Да и смысл? Проще в кабак.
– Нда… Ну, тогда будем надеяться, что сегодня они с Кириллом будут заняты.
– Ясно… Чё, давай на пляж?
– Давай. Года четыре уже на море не выбирался.
По дороге, тормозим у киоска
Мы уже проехали Годрич, когда в кармане завибрировал телефон. Млять, А́слан, с московского номера.
– Чечен звонит. Брать?
– Блин. Бери, чё делать.
Вздохнув, нажимаю на зелёную иконку. Голос у чеченца возбуждённый, безо всякого следа той покровительственной ленцы, что был во время встречи.
– Алло, Виталий!
– Да, А́слан, что такое?
– Мы в полиции сейчас! Подъедь, пожалуйста, помоги вопрос решить!