Митра,

В первый момент она онемела, но тут же взяла себя в руки.

— Господин Вильям, — продолжал консул, — ничего не знает об этих фотографиях. Их сделали мои люди. Я хочу, чтобы вы, как и раньше, работали на нас, поставляли нам информацию. Лучше всего было бы передавать ее при встречах с моей женой.

Марта демонстративно сделала вид, что ничего не слышит.

Закончив примерку, она сказала супруге консула:

— Через неделю платье будет готово. А вы, — обратилась она к консулу, — можете сделать с этими фотографиями все, что хотите. Для шпионажа я не гожусь.

И попрощалась холодно, но вежливо.

— Ну и что? — спросил после ее ухода Вильям.

— Ничего не получилось. Она отказала, понятия не имею, в чем дело. Может быть, это игра, а может, она попросту такой человек.

— Я же говорил, — произнес Вильям. — Она импульсивная, повинуется голосу сердца. Ничто не заставит ее быть покорной.

— Но она сказала жене, что платье будет готово через неделю. Так что калитка еще открыта. Может быть, это только хитрость?

— Мне кажется, что мы оба перед ней бессильны. Но думаю, что нам следует терпеливо ждать и не слишком нажимать. Силой здесь ничего не сделаешь.

* * *

В тот вечер Марта и Ганс пили вино и слушали музыку по радио. Марта ожидала удобного момента, чтобы сообщить мужу, что ждет ребенка, Наконец она взяла его за руку и прижалась к нему.

Бахман притянул ее к себе.

— Иди… Иди сюда, сядь ко мне на колени, — попросил он. — Что у тебя есть хорошего для меня? — ласково спросил он.

— Угадай! — сказала она упрямо. Ганс вполголоса запел популярную песенку:

Старая мудрая сова на дереве сидела, А чем меньше говорила, тем больше знала, И чем меньше говорила, тем больше слыхала.

А моя сова была сегодня в доме консула, — добавил он.

— Неужели ты следил за мной?

— Ревность. Надеюсь, ты не удивляешься, что я хочу знать о каждом шаге моей любимой жены. Скажи, что тебе предложили в этот раз?

— Господин консул показал мне несколько фотографий, еще гимназических времен, когда я училась шить на зингеровской машинке. Представитель этой фирмы, некий господин Вильям, занимался с нами. Он любил фотографировать. Несколько раз он фотографировался со мной, да и не только со мной. И представь себе, сегодня консул пытался меня шантажировать. Сказал, что пошлет тебе эти фотографии, если я не соглашусь с ними сотрудничать.

— Ах так! И что же ты ответила на это?