Что сказал попугай

– Андрей Петрович, пусть Клавуня с дедом проводят автобус, – произнес Дубинин. – Никита ей на шапочку нацепит камеру, и все отъезжающие как на ладони. Не в первый же раз.

– Хорошая идея, но нужен предлог. Не будут же они просто так стоять и смотреть.

– Когда я училась в Москве, мне мама к праздникам передавала с проводником поезда разные домашние вкусности. Так многие родители делали, – робко произнесла Шепель.

– Оля, какая же ты умница, вот вам и предлог, – обрадовался Веселов. – Борис, связывайся с Сомовым, излагай наши соображения, пусть действуют.

– А с посылкой, что будет в Москве? – поинтересовался Головкин.

– Жена Громова заберет, не пропадать же добру. Машунька у него артистка, – отозвался Дубинин. – Когда Наташу Комарову похитили, она нам помогала, девочку-подростка изображала. Было очень убедительно.[9] Андрей Петрович, почему Халилов не поехал в Воронеж?

– Думаю, в первую очередь, он связался с отправителем и получил доказательства отправки груза. А вот как в самолете оказался пассажир, об этом нам Громов сообщит. Сейчас, Алексей, самое главное, узнать, кто задумал эту комбинацию, кто позарился на деньги. Чует мое сердце, что к ней причастны и наши коллеги, уж больно хитро все продумано. И это самое поганое. Кстати, ты собираешься нас кормить обедом?

– А то. Я с шести утра с Дуськой куховарил, все приготовил, а потом уже вас около девяти забрал. Со вчерашнего дня бульон остался и кусочек курицы, так я солянку сборную приготовил. Мне дамочки подкинули мясную нарезку, шпикачки, лимон. А томат и соленые огурцы мы с Клавуней с лета в банки закатывали прямо в столовой. На второе – макароны по-флотски, готовый фарш Гелечка дала. На десерт только ничего нет, может, я сгоняю в магазин?

– Не надо, я вчера шарлотку по рецепту дамочек испекла и принесла, по-моему, съедобно, – улыбнулась Ольга.

– Так чего мы сидим, – поднялся Веселов. – Алеша, может тебя в повара перевести?

– Не надо, я ж хочу быть генералом, а им такое звание не присваивают. Но если похвалите вкусную еду, возражать не стану. А то вечно мне за всех достается, я так и обидеться могу.

– Вот ты болтун, Алешка, – засмеялся Комаров.

– Я не болтун, а разрядитель напряженности, беру пример с Гелечки. Мы когда важные проблемы обсуждаем, она обязательно, что-нибудь ввернет. Все заулыбались, расслабились и новые идеи появились. Как вам моя соляночка? Не отвечаете, значит увлечены. Для шеф-повара, это главная награда. Пожалуй, я тоже присоединюсь к вам. Кому нужна добавка, кастрюля на плите, котел с макаронами там же. Самообслуживайтесь. Андрей Петрович, вы бы выписали нам премию, а мы бы на нее посудомоечную машину купили. Чего Клавунечке у мойки стоять.

– Лучше признайся, что посуду мыть не любишь, – засмеялся Головкин.

– Не люблю, – вздохнул Дубинин.

– Алексей прав, как-то я об этом не подумал. Сделаем подарок Клавдии Ивановне к ее возвращению из Ростова. Минуточку, Сомов на проводе. Выслушав капитана, генерал сказал, – вечернюю запись сбросишь Забелину и Громову. И не забудь сообщить номер автобуса Саше, он организует наружное наблюдение за фигурантами, а Маша получит посылку. Вы молодцы, доволен. Что спрашивает охранник? Куда взятку девать? Пусть себе оставит, он ее заслужил. Только скажи ему, чтобы деньги проверил, вдруг ему фальшивые подсунули. Мы сейчас послушаем твоего оперативника, и я тебе перезвоню. До связи. Все, ребятки, заканчиваем обед, Сомов кое-что интересное прислал.

– Андрей Петрович, можно я с вами, – спросил Дубинин. Посуду потом помою.

– Ладно.

– Алеша, я тебе помогу, – сказала Ольга.

Все вернулись в кабинет генерала, Забелин открыл ноутбук, нажал на клавишу, через секунду раздался голос, – алло, это Кушнарев из Ростова. У нас проблемка нарисовалась. Вчера один опер интересовался убийством пассажира. Я ему сказал, что кто-то из отморозков напал, он вроде бы успокоился, а сегодня с утра опять пришел и спрашивал, нет ли у того шрама на правой ноге. Он не из соседнего райотдела, из Тригорска приехал. Да, представился, предъявил документ, капитан Сомов, отдел спецопераций. После неольшой паузы разговор продолжился. – Вы считаете, что ничего страшного? Может, мне все-таки уйти в отпуск? Ну, ладно. До свидания.