— Мало ли что не хочешь. Надо.
Анна отпустила рычаг, внутри гранаты раздался хлопок наколотого бойком капсюля взрывателя.
Солдаты попытались выскочить в дверь, но застряли в узком проеме. Половников заметался по комнате. Упал в конце концов под стол, закрыл голову руками. Комиссары стояли раскрыв рты, прижавшись к стенам.
Но… взрыва не последовало. Когда стало ясно, что его и не будет, оттаяли. Комиссар взял бомбу в руки, покрутил перед глазами:
— Вот она прогнившая монархия во всей красе, даже гранаты нормально делать не могла, потому и рухнула.
Подошел к Анне, ударил с широкого разворота кулаком в лицо. Она отлетела в угол комнаты, ударилась о край печи, осела без чувств. Из ушей потекла кровь.
— Вот ведь стерва. Как она сюда попала, Половников? Этот что ль подарок она вам принесла? Чушь какая-то.
Штабс-капитан встал, отряхнул широкие галифе, собирался что-то сказать, но не успел. Ротмистр Бекасов стрелял из-под руки мертвого матроса. Он пришел в себя как раз вовремя сцены с гранатой. Вспомнил, что в него стреляла Анна, но почему — пока задумываться не было время. Пуля попала во фляжку с коньяком, которая лежала у него в нагрудном кармане, в тело не вошла, но от сильного удара, вероятно, сломала несколько ребер. Дышать было трудно.
Выпущенная Бекасовым из Кольта М1911 одиннадцатимиллиметровая пуля попала прямо в глаз Половникову. Кровью и мозгами забрызгало почти всю заднюю стену комнаты. Почти сразу упали на пол комиссары и один солдат. Другому удалось выскочить из дома. Он закричал, что штаб захватили кадеты.
С трудом поднявшись, Бекасов подполз к Анне, пощупал пульс. Она была жива. Приводить в чувство? А зачем, сейчас сюда ворвется свора большевиков, растерзают как волки. Уж лучше пристрелить ее, потом себя. Ну себя, конечно, последним патроном.
Бекасов поменял в Кольте магазин, приставил дуло к виску Анны. Но нажать на курок не мог.
В окне посыпались оставшиеся стекла, пули стали разрывать беленые стены. В них появлялись большие черные воронки. По дому били из пулемета, причем одной, длинной очередью. Стали стрелять и по двери. Вскоре она превратилась в решето. «На этот раз точно конец», — подумал ротмистр.
Внезапно стрельба рядом стихла, теперь она начала раздаваться поодаль, кто-то закричал: «Кадеты! Кадеты!»
В свете яркой майской луны по улице с диким улюлюканьем пронеслись всадники. Через какое-то время, ещё.
Бекасов осторожно выглянул в окно. Это были белоглазовцы. Они гоняли по площади рынка большевиков. Рубили их с оттяжкой, с плеча шашками. «Здесь мы! — закричал ротмистр. — Сюда, братья!»
Прапорщик Ильин из разведгруппы первым приблизился к окну: «Вы что ль, ваше благородие? «Я, кто же еще!» «А где Анна Владимировна?» «Здесь. Вовремя вы объявились. Но каким образом?» «Объявляется черт за колодой, а мы прилетели, как ангелы небесные. Знали же куда вы направились. Девку всегда надобно блюсти, хоть и атаманшу. Сердцем чуял, что вляпаетесь. Слава богу, успели».
Бекасов вынес Анну на воздух, дотронулся трясущейся рукой до ее бледной, измазанной кровью щеки. Она открыла глаза.
— Петя, — прошептала она, — я же тебя убила.
— Плохо значит убила, — ответил ротмистр. — Эй, кто-нибудь, найдите лекаря и повозку.
Казаки помчались по дворам. Там изредка еще раздавались выстрелы. Партизаны добивали в станице красных.
ebooksa