Никто за этот день особенно не устал, и они принялись разговаривать о крае, по которому странствовали. Питъюк рассказал, как эскимосы попытались однажды завязать отношения с белым торговцем, который держал факторию на Танаутском озере.
Самый могущественный и деятельный из эскимосов, по имени Кейкуми, решился поехать к этому торговцу, хотя эскимосы смертельно боялись и чипеуэев, и сумрачных лесов, в которых они жили. Кейкуми отправился в путь среди зимы; он запряг двенадцать больших эскимосских собак, нагрузил сани шкурками белых лисиц. Ехал он западным берегом озера Нюэлтин-туа – чипеуэи называют его Озером Спящих Островов – и быстро продвигался на юг. Потом от одного залива Кейкуми свернул по реке. Она привела в край лесов, и в первую ночь, которую предстояло провести в лесу, он разбил лагерь на невысоком каменистом островке посреди озера, откуда открывался вид во все стороны. Один во вражеской стране, он спал, конечно, очень чутко. На рассвете одна его собака заворчала, и он вмиг проснулся.
В бледном свете утра он увидел семь собачьих упряжек, семь нарт, все они двигались по льду прямо к нему. Кейкуми сразу увидел, что правят упряжками чипеуэи, но не пытался ни бежать, ни занять оборонительную позицию.
Он спокойно разжёг костёр, подвесил котелок с водой и, безоружный, ждал чужаков, которые промчались по льду и остановились у подножия островка.
Их было девять, все чипеуэи. Поначалу они держались на расстоянии, потом, уверившись, что Кейкуми здесь в одиночестве, подошли к костру. Один дерзко откинул шкуры, что прикрывали груз мехов. Другой пнул ногой одну из собак Кейкуми. Пёс огрызнулся, и чипеуэи ударил его по голове прикладом.
Кейкуми не знал языка чипеуэев, но догадался, о чем они говорят. Скоро трое принялись вскрывать его тюки с мехами, а трое других медленно двинулись вокруг костра, чтобы оказаться у него за спиной.
Кейкуми не стал терять время даром. Под паркой у него было спрятано магазинное ружьё. Кейкуми выхватил его,
упёр о бедро… Индейцы опомниться не успели, как он выстрелил ближайшему в живот. Раненый вскрикнул и повалился наземь, а Кейкуми обернулся и выстрелил в одного из тех, кто подбирался к нему сзади.
Оставшиеся в живых чипеуэи перепугались. Кинулись к своим упряжкам, а Кейкуми аккуратно сажал пулю за пулей в лёд, по которому они только что пробежали. Через десять минут индейцы были уже на дальнем берегу озера и скрылись в лесу, оставив Кейкуми целого и невредимого, со всеми его мехами, в обществе двух мертвецов. Кейкуми не притронулся к убитым и поехал дальше; добрался до фактории, а потом благополучно вернулся домой. Слух о его подвиге распространился по лесам, точно пожар. Ни в тот раз, ни во время других своих поездок на юг он не встречал больше ни одного чипеуэя.
Зэбэдис, казалось бы, не прислушивался к рассказу
Питъюка, но несколько раз, когда упоминалось имя Кейкуми, быстро взглядывал на рассказчика. Питъюк это заметил.
– Этот парень, он вроде знает про Кейкуми. Скажи ему, что я сказал, Эуэсин. Скажи все, что на этот озеро случился, и ещё скажи, Кейкуми – мой дед.
Эуэсин с видимым удовольствием передал суть рассказа. Зэбэдису явно стало не по себе. Он беспокойно переводил взгляд с Эуэсина на Питъюка, а когда Эуэсин сказал, кем приходится Питъюку Кейкуми, Зэбэдис сбросил с себя шкуры, в сердцах плюнул в угасающий костёр и гордо удалился в тёмный лес. Вернулся он, когда все, кроме Питъюка, уже спали.
Но едва он закутался в свои шкуры, Питъюк встал и подбросил сучьев на уголья. Костёр разгорелся, стало светлей. Тогда Питъюк достал из саней своё ружьё и начал неторопливо, старательно его чистить. При этом он то и дело задумчиво поглядывал в сторону: по сгустившимся в том месте теням он угадывал, где лежит Зэбэдис.
Потом тихо, почти шёпотом, Питъюк запел песню эскимосов. То был странный, загадочный напев, словно заклинание, словно призыв к умершему. Однообразный, нескончаемый, он вновь и вновь нарастал и вновь затихал, терзая душу. Время от времени в песне звучало имя Кейкуми, и всякий раз при этом Питъюк щёлкал затвором.
В слабом, мерцающем свете костра все это выглядело очень внушительно. А когда костёр совсем погас и все опять погрузилось во тьму, Питъюк усмехнулся про себя.
«Уж этому-то чипеуэю сегодня будет не до сна», – с удовлетворением подумал он и уютно закутался в шкуры.
ГЛАВА 7
Джейми спал беспокойно и проснулся первый. Полежал немного, наслаждаясь теплом своего мехового гнёздышка, потом сел, огляделся. Эуэсин и Анджелина спали у нарт, которые защищали их от ветра. По другую сторону погасшего костра под горой меховых одеял спал Питъюк.
ebooksa