Не выйдет! Так комиссар думает, это работа контрабандистов? Несомненно. Пользоваться лодкой теперь не имеет никакого смысла, они ее знают.
– Когда нам уходить, комиссар?
– Немедленно. Воспользуйтесь первой же возможностью пройти через шлюз и плывите прямо в Лилло.
– А как быть с аппаратом?
– В Лилло я его сниму.
– Но сейчас воду будут спускать, поэтому раньше чем через четыре часа мы в Лилло не попадем. Нельзя ли нам отложить отъезд до завтра? К полудню мы будем дома.
Комиссар и слышать не хотел ни о каких отсрочках.
Если есть возможность проскочить через шлюз сегодня к вечеру, нужно это сделать. Чем скорее, тем лучше. Если же будет трудно в темноте войти в гавань, тогда пусть поставит «Бернар» у причала возле таможенной лодки. Но из дока они должны выйти засветло. Это очень важно. Лучше немедленно, при свете дня.
– Я предупрежу ваших родителей, – сказал комиссар. –
Плыви в Лилло и швартуйся на своем обычном месте.
Прием окончен.
Ян так и остался сидеть с трубкой в руках. В чем дело?
Неужели комиссар так рассердился из-за лихтера? Или он подозревает, что над ними нависла опасность, что контрабандисты покушаются на их жизнь? Но тогда не лучше ли поместить на борт полицейского, который сумеет принять меры, если кто-нибудь попытается на них напасть. Нет, он не понимает комиссара. И уж, во всяком случае, Ян не из тех, кто при первой же опасности пускается наутек. Отсюда надо уходить? Ну что ж, но они не побегут без оглядки. И
какой ему смысл торчать в Лилло среди паромов и таможенных лодок? Ладно. Как только поднимут воду, он покинет док, а там видно будет.
Боб с Марком собрали удочки и вернулись на лодку.
– Хоть бы одна рыбешка! – мрачно сказал Боб. – Я
уверен, что даже если сеть протащить через все эти доки, и то ничего не поймаешь.
Он взял транзистор и пристроился на корме послушать программу для молодежи. Транзистор был маленький, не больше коробки из-под сигар, но шуму от него было вполне достаточно.
«Внимание, внимание! Всем судам на Шельде…»
– Что такое? – спросил Ян.