— Я тоже так думаю, капитан, и «Святой Енох» имел несчастье на него налететь.
— Как и «Рептон» налетел на риф такого же происхождения. Но, благодарение Богу, наш корабль не затонул, и я не теряю надежды выпутаться из этого положения.
Такое объяснение казалось вполне правдоподобным месье Эрто, доктору Фильолю, боцману и, возможно, капитану Кингу. Что касается экипажа, то вот при каких обстоятельствах стало известно его мнение. Матросы беседовали, собравшись около грот-мачты. Всем было ясно одно: толчки вызваны не волнением, потому что море было ровным как зеркало, и не приливом, поскольку уровень воды над рифом понизился. И хотя крен влево немного уменьшился, «Святой Енох» сохранял абсолютную неподвижность. Все это и позволило гарпунеру Пьеру Кардеку заключить:
— Так, стало быть, этот риф… да… двигался сам риф!
— Риф двигался?! — воскликнули некоторые из его товарищей.
— Послушай, Кардек, ты, верно, принимаешь нас за идиотов, раз думаешь, что мы способны проглатывать подобную чепуху! — сказал кузнец Тома.
И очень правильно сказал!
Где это видано, чтобы риф двигался, словно буй, и качался на волнах, словно судно! Вот уж чего не следовало говорить бравым морякам, для кого море второй дом! И уж тем более никто не мог допустить мысли, что какое-то подводное движение могло изменить рельеф дна Тихого океана в этом месте!
— Расскажи это кому-нибудь другому! — воскликнул плотник Ферю. — Я повидал всякого, когда работал машинистом в театре. Но мы ведь не в опере и не в Шатле![177] Никакая команда не приведет в движение риф, если, конечно, он не из картона или не из разрисованного холста.
— Хорошо сказано; — одобрил гарпунер Тьебо, — и даже ни один младший матрос на борту не поверит таким байкам!
— Конечно нет, они скорее придумают что-нибудь еще более невероятное, чем согласятся с этим, в общем-то вполне естественным объяснением!
В этот момент гарпунер Дюрю довольно громко, чтобы его мог услышать капитан Буркар, все еще стоявший на юте, произнес:
— Все это ерунда… Дрыгнулся наш риф или нет, но неплохо бы знать, сможем ли мы с него сойти?
Этот вопрос волновал весь экипаж, но, увы, никто не мог дать на него ответа.
— Ну, ребята, — со смехом продолжил Ферю, — не надо говорить всем сразу! Не останется же «Святой Енох» здесь навсегда, словно устрица, прицепившаяся к своему утесу!
— Нет, — ответил голос, хорошо знакомый всему экипажу.
— Это вы, папаша Кабидулен, сказали «нет»? — спросил Пьер Кардек.
— Я.
— И вы утверждаете, что наш корабль в конце концов сдвинется с места?
— Да.