— Перемены не предвидится?..
— Да нет, разве что ветер слегка посвежеет.
— Стало быть... все в порядке?..
— Безусловно.
Вполне возможно, мистер Паттерсон в глубине души полагал, что все совсем не так уж распрекрасно, как накануне. Быть может, стоило немного подвигаться?.. Решившись, он встал на ноги и, опираясь правой рукой о планшир[359], прошел от полуюта до грот-мачты. Это был один из многих советов, содержавшихся в рекомендации Вергала, которой должен следовать каждый пассажир, попадающий на борт корабля. Находясь в средней части судна, эконом надеялся перенести без осложнений килевую качку, гораздо более неприятную, чем бортовая, которая, кстати, почти не ощущалась, поскольку «Стремительный» имел значительный крен на левый борт.
Ковыляя на ватных ногах по палубе, мистер Паттерсон несколько раз столкнулся с Корта, и тот посчитал своим долгом сказать:
— Позволите дать вам совет?..
— Конечно, друг мой.
— Так вот... старайтесь не смотреть в открытое море. Так меньше укачивает...
— Однако, — возразил мистер Паттерсон, опираясь о кнехт[360], — в инструкциях для пассажиров я читал, что рекомендуется фиксировать взгляд на море...
Действительно подобный совет содержался в рекомендации Вергала, равно как и первый, хотя они и противоречили друг другу. Однако мистер Паттерсон решил следовать абсолютно всем советам, каковы бы они ни были. Например, миссис Паттерсон снабдила его красным фланелевым поясом, который трижды опоясывал его талию и перетягивал как муравья.
Однако, несмотря на все принятые меры, мистер Паттерсон чувствовал себя все хуже и хуже. Ему казалось, что сердце у него в груди раскачивается как маятник, и, когда Вага прозвонил к завтраку и молодежь устремилась в кают-компанию, бедный ментор остался сидеть у основания грот-мачты.
Тогда Корта, напустив на себя серьезный вид, обратился к нему:
— Видите ли, сударь, если вы чувствуете себя, что называется, не в своей тарелке, то это оттого, что сидя вы не можете следовать за движениями судна...
— Но, друг мой, это было бы весьма непросто...
— Напротив, сударь, взгляните-ка на меня...
И Корта показал все наглядно, отклонившись назад, когда нос барка врезался в волну, и подавшись вперед, когда корма «Стремительного» опустилась вниз, коснувшись пенной струи.
Мистер Паттерсон попытался подняться, но не смог удержать равновесия и простонал:
— Нет, просто невозможно... Помогите-ка мне сесть... Море слишком неспокойно...
— Это сегодня-то море неспокойно?.. Да ведь это масло, сударь... чистое масло! — утверждал Корта.