— Так держать!
Только бы не сорвался якорь, его будет трудно снова закрепить на грунте.
Тем временем шхуна совсем выпрямилась, и Конгре, спустившись в трюм, убедился, что там сухо. Следовательно, если что и пострадало, то не обшивка. Возможно, ни в момент крушения, ни потом, за двенадцать часов, которые «Мауле» провела на мели, особых неприятностей с судном не произошло. В таком случае не придется надолго задерживаться в бухте Пингвинов. К вечеру все добро из хранилища погрузят на борт, и на следующий день можно выходить в море. Погода пока держится. Направление ветра подходящее — хочешь, иди в Тихий океан, через пролив Ле-Мер, хочешь — вдоль острова, в Атлантику.
К девяти часам прилив закончится; как известно, на последнюю четверть луны вода поднимается невысоко[201], но осадка у «Мауле» небольшая, возможно, шхуна сумеет всплыть.
Действительно, в половине девятого корма немного приподнялась и судно слегка покачнулось на волне. Аварии бояться не приходилось: море спокойно, киль пока крепко держится в песке. Обдумав создавшееся положение, Конгре решил, что при благоприятных условиях следует еще раз попытаться снять шхуну с мели. Лебедку снова привели в действие, и, когда якорную цепь выбрали еще на дюжину саженей, парусник развернулся носом в море. Якорь выдержал. Его лапы, накрепко засевшие между обломками скал, скорее обломились бы, чем подались в сторону кабестана[202].
— Дружней, ребята!
Все разом налегли на ворот лебедки, даже Каркайте, а Конгре, перегнувшись через перила кормовой надстройки, наблюдал за тем, как прибывает вода.
«Мауле» на несколько мгновений замерла неподвижно, слышалось только, как скрипел песок под килем. Людей на борту снова охватила тревога. Через двадцать минут вода перестанет прибывать, и, если «Мауле» до тех пор не сдвинется с места, придется ждать следующего прилива. Но уровень полной воды[203] будет пока понижаться, а нарастать начнет не раньше, чем через двое суток.
Последняя попытка. Легко вообразить, какие чувства обуревали людей, чувствовавших свое бессилие. Встать на палубу корабля, о котором так долго мечтали, который обещал свободу, спасение от тюрьмы, — и застрять на мели!
Какие только проклятия и исступленные ругательства не сыпались от лебедки, когда разбойники в последний раз налегли на ворот, каждый миг ожидая, что лопнет цепь или якорь сорвет с грунта. Придется ночью, с отливом, все начинать сначала и добавить к первому еще и второй якорь. Кто знает, что произойдет за сутки, сохранится ли хорошая погода?
На северо-востоке, как раз у горизонта, появились какие-то темные тучки. Хорошо, если ветер не переменится, при восточном шхуне ничто не угрожает, мель находится под защитой прибрежных скал. А вдруг волнение на море увеличится? Прибой способен разбить «Мауле».
К тому же северо-восточный бриз, даже легкий, не очень благоприятствует плаванию, и «Мауле», вместо того чтобы на полных парусах нестись по волнам, придется лавировать под встречным боковым ветром и терять драгоценное время, а на море задержка в пути чревата самыми серьезными последствиями.
Как всегда перед началом отлива, море на мгновение застыло в неподвижности. Прилив скрыл всю мель, виднелось только несколько камней. Последняя волна, достигнув кромки берега, откатилась назад, почти не намочив песок.
Море собиралось уходить, вот-вот обнажатся скалы вокруг песчаной косы.
Снова посыпались проклятья, люди выдохлись, обессилели и собирались оставить лебедку: все равно ничего не получается.
Но в этот момент Контре, схватив топор, бросился к ним с кормы и, дрожа от ярости, закричал, что перебьет всех, если не удержат ворот. Никто не сомневался, что так и будет; все разом дружно налегли на рукоятку, якорная цепь натянулась как струна. Вдруг раздался какой-то звук. Стопор кабестана попал в промежуток между зубцами. Шхуна подалась на нос, румпель[204] повернулся свободно; руль высвободился из песка.
На палубе закричали «Ура!» — «Мауле» качнулась. Ход лебедки ускорился, еще немного подтянулись к якорю, и шхуна, скользнув кормой по грушу, сошла с мели.
Контре бросился к вороту. Цепь ослабла, якорь освободился, его взяли на кат[205] и закрепили.
Двух парусов на фок-мачте будет вполне достаточно, чтобы добраться до места: вода еще не ушла, на море спокойно. Через полчаса «Мауле», оставив позади себя прибрежные скалы, бросила якорь в бухте Пингвинов, в двух милях от оконечности выступающего в море Сан-Бартоломео.
Глава VI