— На булыжнике?…
— Да ведь он лысый! С баками из кудели и с глазами как шарики, которыми украшают кровати.
— У вас богатое воображение! — заметил Барсак. — А женщина?
— Женщина?…
— Да. Какова она? Молодая?
— Молодая.
— Красивая?
— Да, и нарядная!
Барсак машинально покрутил ус и сказал:
— Пусть войдут.
Отдав этот приказ, он невольно посмотрелся в зеркало, отразившее его дородную фигуру. Если бы он не думал о другом, он мог бы заметить, что часы показывали шесть вечера.
Принимая во внимание разницу в долготе, это был тот самый момент, когда началось нападение на Агентство DK Центрального банка, описанное в первой главе нашего рассказа.
Посетители, мужчина лет сорока, сопровождаемый девушкой двадцати — двадцати пяти лет, были введены в комнату, где Барсак вкушал прелесть отдыха перед тем, как подвергнуться скуке официального обеда.
Мужчина был очень высок. Пара бесконечно длинных ног поддерживала короткое туловище, оканчивавшееся длинной костлявой шеей, которая служила пьедесталом для сильно вытянутой вверх головы. Если его глаза и не были похожи на кроватные шарики, как заявил вестовой, злоупотребляя рискованными сравнениями, нельзя было, однако, оспаривать, что они навыкате, что нос велик, что губы, над которыми неумолимая бритва уничтожила усы, слишком толсты. С другой стороны, короткие бакенбарды на манер тех, какие так любят австрийцы, и венчик курчавых волос, окружавших необычайно блестящий голый череп, позволяли утверждать, что вестовому не хватало точности в выборе определений. «Кудель», — сказал он. Слово неподходящее. В действительности субъект был рыжим.
Этот портрет избавляет от необходимости говорить, что мужчина не отличался красотой, но безобразие его было симпатично: его толстые губы выражали чистосердечие, а в глазах сверкала лукавая доброта, которую наши предки определяли очаровательным словом «простодушие».
За ним шла молодая девушка. Нужно признаться, что часовой, объявив ее красивой, на этот раз ничуть не преувеличил. Высокая, стройная, с изящной талией, свежим, прекрасно очерченным ртом, с тонким прямым носом, большими глазами, очаровательными бровями и пышной копной черных волос, она была совершенная красавица.
Барсак предложил посетителям сесть, и мужчина заговорил:
— Простите нас, господин депутат, за беспокойство и извините, что мы сами вам представимся, поскольку иначе сделать просто невозможно. Меня зовут — вы мне позволите прибавить согласно моей привычке, — я сожалею, что меня так зовут, так как это очень смешное имя, Аженор де Сен-Берен, домовладелец, холостяк и гражданин города Ренна. — Рассказав таким образом о своем общественном положении, Аженор де Сен-Берен выдержал небольшую паузу, а затем, сделав жест рукой, представил: — Мадемуазель Жанна Морна, моя тетка.
— Ваша тетка? — изумился Барсак.
— Да. Мадемуазель Морна — действительно моя тетка, настолько, насколько можно быть чьей-нибудь теткой! — уверил Аженор де Сен-Берен, в то время как веселая улыбка заиграла на губах молодой девушки.
ebooksa