Итак, Цзинь Фо устроился поудобнее, направление ветра благоприятствовало путникам, парус напрягся, тележка скрипнула и покатилась по пыльной дороге.
— Давай, Сун, за ручки! — скомандовал Цзинь Фо.
Комердинер в это врем расстилал коврик на месте для багажа, чтобы устроиться там самому.
— Я кому сказал, за ручки! — заорал Цзинь Фо.
— Мой повелитель… я… дело в том… — залепетал Сун. Его ноги подогнулись, как у перегруженной лошади.
— Дело в том, что ты идиот и твое место сзади!
— Давай, давай, Сун! — эхом вторили Грэйг и Фри.
— Ну. — Хозяин выразительно поглядел на остаток косички несчастного камердинера. — Назад, болван, и не вздумай спотыкаться, в противном случае…
Цзинь Фо угрожающе соединил и раздвинул указательный и средний пальцы правой руки. Суп проворно соскочил с тележки, накинул подтяжки на плечи и взялся за ручки. Григ и Фри пристроились по бокам.
Не стоит описывать состояние Суна, ставшего лошадью. Великодушные братья-американцы часто меняли измученного камердинера. К счастью, постоянно дул попутный ветер. Так что сзади оставалось только поддерживать тележку в равновесии.
Большую часть времени Цзинь Фо сидел в коробе под тентом, но иногда шел пешком, дабы размять ноги.
Потихоньку путники, миновав Хуанфу и Кайфэн, добрались до берегов знаменитого Императорского канала длиной несколько сот лье, связывающего чайный район Сюйчжоу и Пекин. Далее их путь пролегал через Цзинань в провинцию Чжили[131], где находится Тяньцзинь — крупный торговый центр, насчитывающий более четырехсот тысяч жителей. Наши герои явно спешили и потому не удосужились осмотреть даже некоторые из многочисленных достопримечательностей этого красивого и интересного города. А стоило бы, например, побродить по восточному предместью, где находятся знаменитые улочки Светильников и Старой одежды, поужинать в мусульманском ресторанчике «Мир и согласие», славящемся своими шербетами.
Путники быстро прошли по набережной, заваленной мешками с солью, миновали территории американской и английской концессий, ипподром, нивы, засеянные сорго, овсом, кунжутом[132], виноградники, огороды, большое поле, облюбованное зайцами, куропатками и перепелами.
По каменистой, достаточно ухоженной тенистой дороге путешественники спешили в Пекин.
Было девятнадцатое июня. Через семь дней истекал срок, назначенный Вану!
Глава XIII
— Господа! — обратился Цзинь Фо к своим телохранителям, когда тележка остановилась у ворот Тунчжоу[133], что в четырех лье от столицы Поднебесной. — Пекин совсем близко. Но я хочу остаться здесь, пока не истечет срок соглашения с Ваном. Мне будет легко затеряться в этом большом городе, разумеется, при условии, если Сун не забудет, что служит Ци Наню, простому торговцу из провинции Шэньси.
Нет, нет, Сун это хорошо помнит. Случайная оплошность и так обошлась ему дорого, и он надеется, что господин Цзинь Фо…
— Ци… — вмешался Грэйг.
— …Нань, — отчеканил Фри.