— Нельзя здесь ходить! Убирайся прочь! — закричал увидевший его часовой. Гассан объяснил, что не знал об этом и быстро удалился.
Ахмет лежал на соломе в своей камере и машинально глядел на полосу яркого света, проникавшую через маленькое окно, в которой дрожали золотистые пылинки.
Он думал о том, что хорошо бы вытащить завтра «жизнь», выйти из этой душной темницы, жениться на Фатьме и открыть торговлю, для чего у него уже было скоплено немного денег. Он представлял уже себя сидящим в лавке и предлагающим товары покупателям, как вдруг прямо на грудь к нему упал точно с неба свалившийся камешек. Ахмет приподнялся со своего ложа и стал рассматривать камешек и заметил, что он был обернут в бумагу.
Через минуту он уже знал содержание написанного и от радости стал приплясывать на грязном каменном полу тюрьмы.
Дело повертывалось хорошо — завтра он заявит хану об обмане, билетики проверят, мошенничество будет обнаружено, и… тут он задумался. А дальше что? Да ровно ничего! В лучшем случае пострадает Мустафа, да вернее всего он сумеет вывернуться, но, как бы ни было, ему-то, Ахмету, от всего этого ничуть не будет легче. Хан велит положить два новых, на этот раз правильно написанных, билетика, и заставит его снова испытывать судьбу; короче говоря, положение ничуть не изменится, и все попрежнему решит судьба!
И Ахметом овладело уныние. Теперь уже ему казалось, что он наверно вытянет «смерть»; он представлял себе, как его поведут на казнь, как он положит голову на плаху, сверкнет острый топор и…
Прощай Фатьма, прощай мечты о счастье, прощай молодость, солнце, зеленые рощи и поля, горы и ручьи, прощай все, что мило и дорого сердцу, что любишь и чем живешь! Все исчезнет вмиг! А дальше что?..
И Ахмет в тяжком раздумьи опустился на пол и в первый раз после заточения горькие слезы потекли из его глаз.
Немного успокоившись, он с унынием оглядел свою темницу. Солнце почти зашло за угол стены, и лишь тоненький луч играл на полу. В свете этого луча он увидел брошенный ему камень и развернутую бумажку.
«А ведь бумажку-то надо уничтожить», подумал он. «А то заметит тюремщик, прочтет написанное, узнает об этом Мустафа и придумает другой подвох; что дальше будет — неизвестно, но уж хорошо и то, что он, Ахмет, знает об обмане, может быть, Аллах и поможет ему что-нибудь придумать. А как же уничтожить бумажку? Да самое лучшее разжевать ее во рту и проглотить, ведь она такая маленькая. И, не долго думая, он скомкал бумажку и проглотил ее. «Что. же, — подумал он, — пожалуй это немногим хуже той пищи, которую нам дают в тюрьме».
Затем он снова уселся на пол, но вдруг через несколько минут вскочил точно ужаленный; лицо его внезапно озарилось радостью, и он пустился в пляс, напевая какую-то веселую песню. Казалось, что проглоченная бумажка повлияла на него, подобно какому-нибудь чудесному лекарству.
На шум прибежал тюремщик и, увидев танцующего и поющего Ахмета, подумал, что заключенный сошел с ума. Но Ахмет успокоил его, объяснив, что просто хотел размять затекшие члены.
Приказав не шуметь, тюремщик ушел и сказал своим товарищам: — Ну, и молодец же этот Ахметка: завтра, может быть, его казнят, а он пляшет и поет!
Наступил, наконец, третий и последний день испытания, в который должна была решиться судьба Ахмета. Зала была переполнена народом: пришли все, кто только имел доступ во дворец. Мустафа не мог скрыть довольной улыбки, сиявшей на его лице.
Как и раньше, Ахмет спокойно подошел к урне, сунул руку под черное покрывало и вытянул билетик. Несколько мгновений он поглядел на него, потом развернул, прочел про себя написанное, и вдруг, неожиданно, не передавая бумажки Мустафе, скомкал ее, положил в рот и быстро начал жевать. Присутствовавшие не сразу сообразили в чем дело. Первым спохватился Мустафа. Он подскочил к Ахмету и закричал:
— Злодей! Что ты сделал! Отдавай сейчас билетик!
— Уж поздно, — отвечал Ахмет, — я проглотил его.
Тогда Мустафа обратился к хану и сказал:
— Великий повелитель! Ты видишь, что этот человек надсмехается над твоей справедливостью и милосердием. Это — самый величайший злодей, которого когда-либо видел мир! Прикажи немедленно отрубить ему голову!
Но Абдурахман жестом остановил его и, подозвав к себе Ахмета, обратился к нему:
ebooksa