В полночь упадет звезда

И вот прошло уже три недели с тех пор, как он находится здесь, а ему еще не удалось продвинуться ни на шаг в выполнении задания.

«Бесспорно, — сказал он себе, — это дело гораздо сложнее, чем я себе представлял. Красавица Катушка…» Понимая, что если он сейчас начнет еще думать о событиях, происшедших с ним в доме красавицы Катушки, ему так и не удастся заснуть, Уля Михай улегся на свою кровать. И на этот раз быстро заснул.

ИНСЦЕНИРОВКА, НЕ ЛИШЕННАЯ СМЫСЛА

Наутро следующего дня снова пошел дождь. Моросящий, мелкий, раздражающий.

Шифровальщики изнывали от безделья. Не зная, за что приняться, они нервничали и ходили мрачные и злые. Исключение составлял Барбу Василе. С папиросой, зажатой в уголке рта, он не спеша подшивал в толстой папке какие-то бумаги, делая вид, что очень занят. Время от времени он поглядывал исподтишка на товарищей и, видя их мрачные физиономии, насмешливо улыбался.

Бурлаку Александру чинил свою зажигалку. Оттого, что никак не удавалось наладить ее, он злился и сквозь зубы цедил ругательства. Пелиною Влад притащил стул к окну и, усевшись там, смотрел на дождь, которому, казалось, не будет конца. Томеску Адриан чистил пишущую машинку. Что касается Мардаре Иона, то этот просто ничего не делал. Он курил и время от времени шумно зевал.

Капитан Смеу Еуджен отсутствовал. Час тому назад его вызвали во Второй отдел.

Пелиною тихонько отбивал дробь по подоконнику и рассуждал, ни к кому, собственно, не обращаясь:

— За этим проклятущим дождем так и жди снега. Бедные пехотинцы — как подумаешь о них — стоят в лесу по колена в воде, а сверху, знай, поливает, поливает!..

— Бедняги! — посочувствовал пехотинцам и Бурлаку Александру. — Чем торчать в воде, лучше в наступление идти. Когда от дождя все кругом раскисло, тебе уже становится безразлично — жить или умереть. Пожалуй, даже лучше умереть. По крайней мере, не будешь чувствовать, как дождь, промочив тебя насквозь, холодными червячками скатывается по спине. Я-то прошел через это. Помню, один раз ночью… Дождь лил как из ведра. Один из солдат моего взвода…

Пелиною Влад насмешливо прервал его:

— Помнится, ты уже рассказывал нам на днях что-то в этом роде…

— Не мешай ему, Пелиною! Пусть рассказывает. Всё-таки время быстрее идет. Не понимаю, какого черта вы все взбеленились? — с притворным простодушием заметил Барбу Василе, хотя он отлично знал, из-за чего так нервничают его товарищи.

— Нечего дурачком прикидываться, — резко оборвал его Мардаре Ион. И проговорил уже совсем другим тоном:

— И чего они его так долго держат! Что им во Втором отделе еще от него нужно? Чепуха какая-то!

Эти слова прозвучали сигналом, после которого все по очереди стали изливать свое возмущение.

Первым разразился речью Бурлаку Александру:

— В конце концов, какое преступление он совершил? Ну, пошел за женщиной, которая его позвала, ну и что? По-человечески это же можно понять! Черт побери, не вода же течет в наших жилах! А уж то, что у этой бабы оказался дружок, который застукал их там в сладкую минуту, так это же совсем особое дело! С каждым может случиться. Хотел бы я знать, что сделал бы господин капитан Георгиу, если бы какая-нибудь хорошенькая бабенка потащила его в свою постель! Как будто мы не солдаты, а монахи! Прямо тошнит от этого лицемерия. — И он сердито брякнул о стол злополучной зажигалкой, которая упорно отказывалась ему служить.

Томеску Адриан, заканчивавший в этот момент установку каретки пишущей машинки, тоже разразился речью:

— Что мне не нравится, так это вызов нашего Смеу во Второй отдел. Боюсь, как бы бедному Уле Михаю не пришили какого-нибудь шпионского дела.