Волчица и Пряности. Том 18. Весенний журнал 1

   - Выглядит вкусно...

   Её слова звучали беззаботно, но чувства она в них не вложила. Вероятно, ей не хотелось двигаться вперёд, покидая Селим и её товарищей.

   - Когда вернёмся, ты сможешь съесть столько, сколько захочешь, - ответил Лоуренс ей в лад.

   Были две вещи, которые он узнал с возрастом: он должен понимать, что может и не может сделать в этом мире, а также иметь смелость притворяться, что он не понимает каких-то вещей.

   Разговор не продолжился, повозка медленно катила по городу.

   Вскоре они увидели квадрат в конце дороги. Ярко сиявшие факелы по сторонам позволили хорошо разглядеть большую соломенную статую святого.

   - Для чего она им? - спросила Хоро.

   - Кто знает? Это может быть защита от болезни или от врагов. В конце праздника они сожгут это, и тогда святой отдаст своё тело Богу вместо нас. В знак благодарности пепел соберут и похоронят у городских стен. Есть несколько святых с такими же историями, и, возможно, что-то действительно произошло в старое время.

   Горожане объясняли ему всё это, когда делали статую, но это не было чем-то новым.

   - Это должно быть довольно хлопотно - быть святым. Даже умерев и став прахом, ты всё равно должен работать на благо города.

   - Пожалуй, лучше быть пеплом. Есть знаменитая церковь, в которой находится тело святого, который погиб тысячу лет назад. Каждый день паломники приходят на его могилу, чтобы молиться, пока он спит. Невозможно, чтобы он так хорошо спал.

   - Я бы не прочь поклоняться раз в год... - сказала Хоро и посмотрела прямо на него.

   - Если ты собираешься следить за мной тысячу лет, то лучше просто съешь меня, - ответил Лоуренс.

   Хоро обнажила свои клыки.

   - Но места паломничества приносят много денег. Это прекрасно, если такие города знают, что они фальшивы с самого начала, но есть много мест, где говорят, что у них настоящие останки святых.

   - Хм-м? Как узнать, являются ли они подделкой? Если они мертвы, разве легко будет сказать такое?

   - Например, у святого Альвироса насчитали пять рук, а у святого Гера - две головы. Больше всего заставляют меня смеяться кости мученика Рудеона. У него три тела, и они разные. Говорят, что это его кости, когда он был младенцем, потом его детские кости, а потом подростковые.

   - Хм-м? И что? - безмятежно переспросила она. Лоуренс подумал, что его дразнят.

   - Он не мог линять, как креветка или краб. Как один человек оставил несколько скелетов?

   - Ой.