— Иван, не знаю, важно или нет, — Леша наклонился к уху, — старший фельдшер теребил замок твоего ящика в раздевалке.
— Зачем?
— Не знаю, ты проверь там все, может чего подкинули?
— Зачем? — повторил Иван.
— Иван, — Плехов говорил очень серьезно, — мы тут все ходим по лезвию, с оглядкой. Ты понимаешь, за хорошую жизнь надо платить. У местных начальников своеобразное понимание власти, слишком независимых не любят. Подложить наркоту могут не для того, чтобы сдать ментам, а чтобы держать за мошонку и требовать исполнения своих условий. ЮАН тебе слишком благоволит, и некоторым это не нравится.
— Я ничего не понимаю, — Иван не на шутку встревожился. А если старший фельдшер именно по заданию ЮАНа проверял его шкаф? И видел ключи в халате? — Так он открыл шкафчик?
— По моему, нет. Во всяком случае, при мне. Но я-то уехал на вызов, потом в тишине и одиночестве он вполне мог взломать.
— Замок цел, я только что его открывал, — сказал Иван. — Правда, я шкаф не осматривал. Может быть, действительно что-то подкинули?
— Проверь, пока не уехал. А то придешь послезавтра, и тебе ласты завернут. — Плехов пожал Ивану руку и вернулся в кухню.
Иван проверил шкафчик, выгрузив из него содержимое: плащ, запасной халат, свитер на случай похолодания, хирургическую форму — на случай жары, пакет с флаконами растворов из больницы, которые они набрали с Люсей. Часть Иван забрал себе, потому что в ее шкафчике они уже не помещались. На дне шкафчика Иван нашел женскую косметичку, усыпанную бисером. Эта вещь не его. Он раскрыл сумочку. Действительно косметика, и свернутые в трубочку пять сотенных долларовых купюр. Спасибо Плехову! Вроде бы не набивался ему в друзья, но просто порядочный человек. Иван с косметичкой под мышкой направился к туалету. По пути ему никто не встретился. Кабинет старшего фельдшера расположен на первом этаже, рядом с душем и туалетами. И все знали, что дверь в эту комнату не запирается. Потому что диспетчерам периодически нужно ходить туда. В кабинете нет ничего ценного. Бланки карт, пустые журналы, старые графики дежурств, ремнаборы для кардиографов и запасная бумага. Иван приоткрыл дверь и проскользнул внутрь. Через стекла в двери проникал свет. Осмотревшись, Иван закинул косметичку на шкаф с расходными материалами и бланками.
— Вот так! Вашим же салом, вам же по сусалам.
Он вернулся в туалет и тщательно вымыл руки. И только совершив это действие, понял зачем, от косметички исходил сильнейший запах духов.
Завтра старший фельдшер придет к себе в кабинет и поймет, что не на того напал. Но теперь надо быть начеку.
Вернувшись в машину и по пути домой, Иван обдумывал все обстоятельства. Теперь случай с линейным контролем и этот эпизод с подброшенной косметичкой не выглядели случайными. Кто-то настойчиво хотел Ивана скомпрометировать. Причем довольно серьезно. За вымогательство могли и уволить и впаять срок и за кражу тоже однозначно светила тюрьма. Значит, противник хочет не просто убрать Ивана с подстанции, а получить на него такой мощный компромат, что… Что?
И вдруг его осенило. Да его же хотят завербовать! Вот для чего так старательно компрометируют! Кому-то нужен мощный крючок, заведенное, но незакрытое уголовное дело на Ивана. А вот это уже серьезно. Что там Сидорчук сказал про крышу Бакировой? Кто-то в местном РУВД? Надо срочно доложить об этом Москвичову. И тут же одернул себя. А зачем? Чем ему поможет полковник? Придет в РУВД и скажет: «Не троньте Ваньку, он мой»! Нет, конечно. А тогда зачем ему докладывать? Белякову рассказать? Это можно, как бы поставить в известность. И прежде всего, доложить о крыше Бакировой. Вот кого пусть поищут. Что еще очевидно в этой ситуации? Что старший фельдшер явно выполнял чье-то задание. ЮАНа? Вероятно, но зачем ему? Не хватает влюбленного взгляда и искренней преданности, которую выказывал Иван? После сцены с линейным контролем, Иван не уставал восторженно рассказывать, что реально испугался за целостность зубов у контролера. И все, кто слушал эту историю, подтверждали, что заведующий реально крут. Но одно дело дружба и преклонение, и совсем другое — зависимость и реальное рабство. ЮАН хочет получить над Иваном безграничную власть и ищет способы скомпрометировать? А кому еще на подстанции это может быть нужно? Эту задачу простыми рассуждениями не решить. Нужно посоветоваться. Вот для этого встреча с Москвичовым вполне подходит.
Уже дома Иван решил, что есть еще одна причина такой настойчивости в стремлении его «замазать» — если Ивана вдруг «отмажут», значит, он сексот, и отмазка его раскроет — а это провал, агента наверняка уберут с подстанции, а если нет — можно посадить на крючок. И так и этак ЮАНа исход устраивал.
На то, что подозреваемый организатор компромата именно заведующий указывала масштабность подстав. Дядька с почечной коликой был очень убедителен, деньги он пихал уж слишком настойчиво. А откуда он мог знать Ивана? А видимо он и не знал, ему дали поручение впихнуть деньги медику, он и пихал. Тому, кто приехал. А вот послать именно Иванову бригаду на этот вызов мог только ЮАН.
Уже ложась спать, Иван подумал зачем-то:
«А чья могла быть эта косметичка?» и сам же ответил: «А с кем ЮАН мухлюет с наркотой? Вероятнее всего это вещица заваптекой. Послезавтра узнаем, если, конечно, старший фельдшер завтра не обнаружит ее в своем кабинете. Милицию вызовут? Вероятнее всего будет еще тот спектакль, может быть, даже собаку позовут, служебно — розыскную. Только с таким амбре и собака не нужна. Как нарочно, флакон духов, что ли в нее вылили»?
Начался июль. История с подброшенной косметичкой развития не получила. Видимо старший фельдшер нашел ее на шкафу и больше не делал попыток что-нибудь подкинуть, а Иван сменил замок на всякий случай.
ebooksa