– Вот это да! Еще одна имигрантка, что ли? Как думаешь, по обстановке в комнате можно понять, давно ли она находилась там?
– Я думаю, что давно. Это хорошая комната. Большая кровать. Есть трюмо, столик. Настольная лампа, книги. Есть кухня, но я не смотрел дальше.
– Понятно. – Оля вгляделась в лицо женщины. – Но выйти она не могла или не хотела? Ведь задвижку можно было выбить. Или нет, Луи?
– Нет. Крепкая задвижка.
– Луи, а ты смог бы опознать одного человека? Только он мертвый.
– Конечно. У меня память фотографическая. Показывай.
Оля нашла снимок в телефоне, где Пьер лежал в морге.
– Это Пьер?
Луи добросовестно долго смотрел на него, вертя телефон в разные стороны, потом уверенно заявил.
– Нет. Это не Пьер.
– Уверен? Точно не он?
– Оля, даю стопроцентную гарантию, что это не Пьер.
– Вот это поворот. Слышал, Сережа?
– Слышал и ушам своим не верю. Получается, что кто-то был вместо него? С его паспортом, письмом. Ничего не понимаю.
– Зинаида убила его, думая, что это ее брат. Скорее всего, она знала о наследстве. Зависть? Наивная. Подумала, что ей, как родственнице все достанется? Значит, Пьер жив. Нужно начинать все с самого начала. Итак, в центре моя семья. Странное в этой истории то, что я вне ее. Меня как будто изолировали. Что было бы, если б не было тебя, Сережа?
– И Иры. Думаю, что мы все тоже косвенно задействованы в этой запутанной истории.
– Или мы кому-то сильно мешаем. – Взял слово Луи. – Я даже не успел испугаться.
– До завтра сидим здесь. Женя позвонит Юле, чтобы она приехала сюда после работы. А сейчас пойдемте пить чай.
За столом все сидели молча. Каждый думал о своем. Сергей вспоминал детский дом, в котором он вырос. Он помнил, что был с сестрой. Куда она потом делась ему так и не сказали. Со временем ее образ стерся из памяти. И он смирился. Ему потом дали квартиру. Сейчас появилась надежда, что Ира его сестра. Он может ошибаться, конечно. Это было так давно.
А Оля старалась собрать мысли в кучку. С бабушкой она и так-то мало виделась, а уж после ее мнимой смерти, вообще забыла. Увидев ее здесь, она не испытала радости, скорее, недоумение возникло мгновенно и сразу пропало. Неужели у нее нет ни к кому любви? Она до сей поры и не знала, как это – любить. Это ведь оказывается такое сильное чувство. Сладкое, трепетное, волшебное. Даже сейчас у нее щеки неприлично запылали. Но, пока существует реальная опасность, они с Сергеем не показывают вида. Скорее бы все разъяснилось.
ebooksa