— Ты его знаешь? — вмешался Киприан.
— Волей-неволей, — усмехнулся рыжебородый, — С тех пор, как меня с дьяконом Георгием посадили на русские дела, мне приходится часто про него слышать. Он в них торчит по уши. А сейчас и дьякон уехал. — вздохнул он, — Теперь этот Авахав сядет на мою шею всей задницей. Думаю, очень скоро придётся с ним повстречаться.
— Может поможешь сделать это и моим друзьям?
Рыжебородый как-то нехорошо рассмеялся:
— Нет ничего проще. На днях я снова поеду на Русь. Повезу грамоты от нового патриарха, новое миро. Нужно пригласить всех пастырей в Константинополь на поклон к новому владыке. Как раз по части Авахава.
— Теперь уже и мне стало интересно, — нахмурился Киприан. — Какое дело этому армянскому купцу до нашего патриарха?
Увидев, что рыжебородый покосился на нас, монах сердито махнул рукой:
— Рассказывай. Думаю им тоже будет интересно.
Мы действительно навострили уши.
— Наш патриарх назначает на Русь митрополита. Я же тебе говорил, что этот Авахав русскими делами занимается. А ты сам знаешь, что там сейчас творится.
Я уже было пожалел, что невнимательно слушал рассказы Киприана о политике, но тот, словно услышав мои мысли, стал пояснять:
— Русские земли подчинены двум государям. Часть Джанибеку, часть литовскому князю Ольгерду. А митрополит один. Вот Ольгерд уже давно и хочет своего отдельного митрополита. Не раз уже послов в Царьград присылал. И не с пустыми руками.
Видно было, что слово Царьград резануло рыжебородого. Однако он внимательно слушал, явно ожидая, что будет дальше. Киприан продолжал:
— Три года назад появился у нас человек по имени Феодорит. Вроде как и не от Ольгерда, а сам по себе. Но с немалыми деньгами. Привёз весточку с Руси, что тамошний митрополит Феогност почил в Бозе. Дело житейское. Владыка уже старый был, весть эта никого не удивила. Как и то, что тамошние князья земные сразу засуетились и стали на его место своих людей проталкивать. За этим Феодоритом как ослиные уши сразу выглядывали литовцы и Новгород. Богатый город на самом севере Руси. Может они и деньги на это дали — кто знает? Не прошло. Здесь тоже не дураки сидят. Быстро узнали, что Феогност жив. Кто знает на что надеялись? Может были у них сообщники, которые, в случае удачи, быстро старого митрополита на тот свет бы спровадили. И дело сделано. Ну, а как не выгорело, так, видно решили, не пропадать же деньгам? Скорее всего кто из здешних и подучил. (При этих словах рыжебородый печально кивнул). Отправились к болгарскому патриарху, тот этого Феодорита русским митрополитом и поставил. Осталось только пастве его признать. Вместо назначенного Константинополем. Откололись же от нас Болгария и Сербия. Чего бы и Руси вослед не уйти? Тем более она по языку к ним ближе. До нас уже слух дошёл, что и в Литве и в Новгороде Феодорита примут. Только не попустил Господь. Не поспело это дело до конца решиться, как и в самом деле помер Феогност.
— Давай-ка я эту всю историю с другого конца расскажу, — встрял вдруг рыжебородый, — Чтобы друзьям твоим интересно было. Они, поди, так и не поняли причём здесь этот Авахав? Ты ведь всё про Литву говоришь, да про Болгарию. А Авахав в Золотой Орде сидит. Как и его хозяева.
— А кто его хозяева? — сразу стало интересно мне.
— Хороший вопрос. — одобрил рыжебородый, — Сразу видно умного человека. Только у таких, как Авахав обычно бывает много хозяев. Явные, это, конечно татарские эмиры, что в Крыму сидят. Улус это богатый, от столицы ханской далеко. Потому тамошние правители немалую силу имеют. Хотя стараются её и не показывать. До поры до времени. Доходят ведь слухи, что и сам весь этот погром франкам в Крыму Джанибек устроил, чтобы этим эмирам руки укоротить, да спеси поубавить. А ведь от этого сугдейские армяне сильно выиграли. Вся торговля по тамошним портам теперь идёт через них, да через греков.
Рыжебородый внушительно поднял палец, словно отделяя один абзац от другого:
— Вся эта буча с Феодоритом, она ведь и ордынские дела задевала. Митрополит получает ярлык у хана. Дело это нешуточное. За ним большие деньги и власть. От татар церкви большие послабления. Свой суд, а самое главное, освобождение от всех даней и податей. Да и кафедру свою русский митрополит держит в Москве. Где сидит князь, которого хан поставил главным над свои русским улусом. Это место тоже денежное — князь дань для Орды собирает. Потому на его место много желающих имеется. А где интерес, там интриги, подкуп, деньги. В таком деле без посредников никак. Вот там и плавают хитрые щуки, вроде нашего Авахава. От воли татарского хана много зависит. В том числе и в наших делах.
Он повернулся к Киприану:
ebooksa