Увидев, что я беру сумку, Слава поинтересовался:
– Ты далеко?
– А? На перерыв. Надо по магазинам пробежаться. Если Вера Ивановна будет спрашивать, скажи… – запнулась я. Вряд ли стоило просить Славу врать начальнице. Да и станет ли он меня прикрывать?
– Что ты вышла в аптеку, – подсказал мне Куприянов.
– Да-да, туда мне тоже надо зайти. Голова просто раскалывается. Погода, наверное, меняется.
Я уже была на полпути к банку, когда позвонил Владимир Алексеевич.
– Вика, случилось несчастье.
– Вы об Аркадии Петровиче? Я уже в курсе.
– А мне только что позвонил следователь. Хочет со мной встретиться. Аркадий Петрович выбросился из окна. Как такое могло случиться?
– Я не знаю, Владимир Алексеевич. Нелепая и непонятная смерть, – задыхаясь, ответила я. До часу оставалось десять минут, поэтому приходилось буквально бежать.
– Да-да. Ну с чего ему прыгать в окно? А с другой стороны, кому нужно мое мнение? Что конкретное я могу сказать следователю?
– Что? Владимир Алексеевич, постарайтесь вспомнить любые мелочи, которые могут пролить свет на жизнь Аркадия Петровича, на его биографию, – посоветовала я. – Что-то же он вам рассказывал.
– Даже не знаю… Не проще ли о биографии Аркадия Петровича спросить у его близких?
– Не проще. Когда Аркадий Петрович попал в больницу, паспорта при нем не оказалось. Адрес он назвал неправильный.
– Да? Ну надо же! А зачем?
– Может, ошибся. Могла медсестра неправильно записать номер дома. Или у Аркадия Петровича были свои причины скрыть прописку. В любом случае плохо, что родственникам не могут сообщить о его смерти.
– Так вроде он говорил, что у него нет никого.
– А знакомые? Может, у вас с ним были общие знакомые?
– Нет. Я же говорил, что Аркадий Петрович очень замкнутый человек. Впрочем, он общался, иногда даже с удовольствием, но о своей жизни никогда ничего не рассказывал. Очень ловко мог обыграть вопрос, увести разговор в сторону или перевести все в шутку, но о себе – ни слова.
– А в каком санатории вы с ним познакомились?