— Отбрось все эмоции и делай то, что должна.
Я не видел лица Димы, но прекрасно видел ее лицо. Было ясно, что она совсем не понимает, что происходит. Этих слов она не ожидала, и видимо, была очень удивлена, услышав их от Димы. Бэт сделал музыку громче, дав понять, что больше не намерен возвращаться к этому разговору. Я хотел что-то сказать, чтобы как-то успокоить ее, но не смог подобрать нужные слова.
Как бы символично это ни было, но мы остановились на Канонерской. На Канонерской, 12. Все вышли из машины, включая меня. Бэт достал кнопочный телефон, отписал что-то и убрал его в карман. Поль не подошла к Бэту или к Диме. Она подошла ко мне и протянула сигарету. Дима неодобрительно глянул в нашу сторону и отвернулся.
— Ты как, Поль?
— Паршиво.
Я знал, о чем она думает. Я знал, что она совсем не понимает, что теперь будет. Это чувство ужасное. Чувство ожидания непонятно чего. И я ее понимал. Я ведь тоже чувствую что-то похожее. Теперь я осмелился это сказать:
— Я тебя понимаю.
Наши взгляды вдруг встретились, и я, чуть улыбнувшись, кивнул.
— С-спасибо тебе.
— Порядок, Поль.
— Я поспособствовала тому, что ты оказался здесь.
— А за это, пожалуй, я еще раз поблагодарю тебя. Это лучше, чем быть взаперти и ждать непонятно чего.
— Теперь же ты благодаришь меня за то, что ждешь непонятно чего на свободе?
Я рассмеялся, да и Поль тоже рассмеялась. Дима и Бэт о чем-то разговаривали, пока из двери здания напротив нас не появились три человека в медицинской одежде. Теперь их внимание и внимание Поль было устремлено на них. Вскоре двое из них ушли обратно, а к нам подошел, по всей видимости, Николай и поприветствовал всех присутствующих.
— Поехали, — сказал он, — нас уже ждут.
Мы снова уселись в машину, только уже впятером.
— Куда едем?
— Турухтанные острова. Диму и Поль, да и тебя, Бэт, будут хвалить, а заодно и познакомятся с новым членом, — он повернулся ко мне, — ты как, кстати?
— Не знаю, — честно ответил я, пожав плечами.
— Новости о том, что я нашел твой плеер и дневник, смогут тебя порадовать?