Лисья тень

— Где Поль?!

— Вместе с Четырнадцатым, — отвечал Пушок, — он позаботится о ней, а сейчас мне нужно призвать остальных, пока не стало слишком поздно.

— Слишком поздно?

— Осмотрись, Долинин, — сквозь нервный смешок выдавил из себя лейтенант.

И действительно, вокруг нас было очень мало солдат. Мне даже показалось, что «Дождь» превосходит нас числом. Бесчисленное количество безжизненных тел полицейских и тел в плащах. Казалось, что только благодаря погоде асфальт все еще не окрасился в красный цвет. Мысль о том, что Волкова вместе с Четырнадцатым могут оказаться в такой же опасности, как оказались Фырьев с Пушком, не покидала мою голову. Последний вдруг укусил меня за ногу.

— Ваня, мать твою, очнись!

— Что?

Пушок вывел меня из раздумий. Он объяснил, что, учитывая потраченные на защиту силы, ему нужно будет несколько больше времени для призыва.

— Поэтому, — продолжал он, — было бы неплохо, если бы ты защищал меня во время моего «путешествия» в загробный мир, потому что я буду очень уязвим.

— Лейтенант, — обратился я к Фырьеву, — пожалуйста, убедитесь, что с Волковой все в порядке, и окажите им поддержку.

Фырьев молча кивнул и бегом направился в самую гущу событий. Я приказал здоровяку охранять нас с Пушком, который уже занялся призывом. Сам же я сжимал в руке два клинка и нервно осматривался, подходя все ближе к Пушку. Пока врагов рядом с нами не было. Я даже позволил себе отвлечься, пытаясь высмотреть в толпе Фырьева, но это было безуспешно. То, что происходит прямо сейчас, очень сложно передать словами. Люди стреляют друг в друга. Где-то слышны крики о помощи, а где-то и вовсе предсмертные стоны. Стрельбой не ограничивалось. Кто-то из правительства, видимо, носитель, окутанный в очень тяжелую броню, медленным шагом пробивается вперед, размахивая мечом налево и направо. Кто-то из «Дождя» обхватывал корнями солдат и пытался задушить их или утащить под землю. Вновь осматриваясь, я заметил сверху нечто подозрительное. Одинокий ворон кружил над нами, не издавая ни звука. Я не сразу понял, что это ворон Руди, но когда наконец понял, Пушок уже закончил с призывом. Четыре наглухо отбитых существа. Именно так я могу описать то, что окружало моего друга в тот момент. Они прыгали, нервно осматривались, что-то кричали (видимо, на своем языке), а Пушок шатался из стороны в сторону. Кажется, он совсем выбился из сил. Я подбежал к нему, присел на колени и прижал его к себе.

— Ты справился, Пушок.

Он ничего не сказал. Лишь тяжело дышал и хрипел. Ворон улетел сразу после того, как увидел окончание призыва.

— Вот холера, — выругался я, смотря ему вслед.

— Это неважно, — все еще тяжело дыша, говорил Пушок, — мы наконец переходим в нападение, и скоро это все закончится.

Он спрыгнул с моих коленок и приказал своим пробить нам путь к Фырьеву и остальным. Те с громким смехом ринулись вперед, без разбора уничтожая все то, что они видели перед собой.

— Прикажи им не трогать людей Фырьева, — сказал я Пушку, который отрицательно покачал головой.

— Бесполезно. Им нужно насладиться битвой. Эти четверо как бешеные псы, которых долго морили голодом, а теперь наконец спустили с цепи.

— Но…

— Перед тем как они начнут слушаться меня вновь, им нужно поиграть. Мне жаль, но я действительно ничего не могу сделать.