Тамара замолчала, отвернувшись к окну. Алексей тоже молчал.
— Ну вот. А потом Васька появился. Хлопот прибавилось, но Толик их вроде и не замечал. После родов я болела, Толик сам с обоими мальчишками управлялся. Помогать-то нам было некому. Мои родители далеко отсюда живут, в Казахстане, а он вообще детдомовский. Только на себя и надеялись. Так и жили, не тужили.
— Не совсем же одни вы были? Друзья, наверное, как-то помогали, товарищи по работе.
— Друзья, конечно, помогали. У Толика приятелей было много, в основном с базы, кое с кем из детдома переписывался. А по-настоящему дружил, пожалуй, только с Сережкой Поляковым. Они работают вместе. Сережка — бригадир Толика. И жену его, Ларису, я хорошо знаю. Праздники обычно вместе встречали, летом отдыхали тоже вместе. Да и так частенько друг к другу забегали, они не очень далеко живут. Вот и Новый год нынешний у Поляковых отмечали. Даже снимки остались.
Тамара достала из тумбочки из-под телевизора альбом и протянула его Садовникову.
— Вот снимки. Их позавчера Толик сделал. Мы в воскресенье на лыжах собирались покататься, хотели там Поляковым и отдать.
Алексей рассматривал новогодние снимки Толика.
— Вы вчетвером встречали? — спросил Садовников.
— Вчетвером. Традиция у нас такая, какой год уж так встречаем…
— Тамара, постарайтесь вспомнить, с кем еще поддерживал Толик близкие отношения? Может быть, в последнее время он с кем-то встречался, может быть, какие-то новые знакомые у него появились. Ничего он не рассказывал?
— Да нет, вроде. Он от меня ничего не скрывал, я же говорила. Знакомые? Что-то не припомню таких разговоров. Вот незадолго до Нового года с Гришей Бромбергом они встречались, так он не новый, а старый знакомый. С Сережкой Поляковым, с тем в школе вместе учился. Да с Гришей-то они по делу виделись. Вон, карнизы у нас над окнами висят, это Гриша делал, причем бесплатно. Он в какой-то мастерской работает и все на свете умеет. Сережка про него говорит, что Гриша умеет жить на полную катушку. А мне он понравился, вежливый такой, представительный, и не подумаешь никогда, что в какой-то шарашкиной конторе обитает.
— А раньше у вас этот Гриша бывал?
— Заходил. У Поляковых несколько раз с ним встречались. Однажды в гостях у него были. Посмотрела я и подумала: «Умеют жить люди». Такие квартиры я только в журналах иностранных видела. Даже завидно стало. Сказала я об этом Толику, когда домой возвращались. Он тоже согласился, что квартира у Гриши — игрушка. А потом сказал, что и мы свою можем не хуже отделать, надо только захотеть и постараться немного. Вот эти закрытые карнизы они с Гришей придумали. Кому они нужны теперь?
Тамара упала на стол и зарыдала в голос. Алексей встал, налил воды, поставил стакан возле нее и тихонько направился к двери. По дороге заглянул в соседнюю комнату. Там сидели притихшие мальчики и испуганно прислушивались к рыданиям матери, доносившимся из-за стены. Садовников оделся и, стараясь не хлопать дверью, вышел на лестничную клетку.
Домой он ехал в сравнительно пустом автобусе. Час «пик» уже миновал. К великому его удивлению, Михаил оказался дома и, что уж совсем поразило Алексея, сидел за книгами.
— Что это с наследником-то? — спросил он у жены, усаживаясь за стол. — Остепенился, что ли?
— Не думаю. Судя по телефонным разговорам, Люда заболела.
— Кто это, Люда?
— Ну, Люда.
— Понятно, — сказал Алексей, принимаясь за жареную картошку. — Грех, конечно, чужой болезни радоваться, но в нашей ситуации не радоваться нельзя. Вот жизнь закручивает.
ebooksa