Арахна

Бессознательно они говорили приглушенными голосами.

— И теперь их четырнадцать?

— Да.

— А если этого будет недостаточно?

— На крайний случай у меня сидят еще три в банке.

— Как ты думаешь, сколько времени это займет?

— Не имею ни малейшего представления.

Некоторое время в сумраке гробницы царила полная тишина. Тени в высоких углах дрожали, как огромные черные звери, сидящие на цепи.

— Но ведь это немыслимо! — неожиданно взорвался Эшбрук. — Это невозможно! Ужасно!

— Мы зашли слишком далеко. Все, что нам остается сделать — это провести опыт согласно описанной процедуре и посмотреть, верны ли наши безумные надежды и фантазии.

Наконец Фил собрался с духом и медленно обернулся. На теле сидели группами пауки; неподвижные, глубоко вонзив клыки, они закачивали свой таинственный токсин в мертвые вены мумии. При виде этого леденящего кровь и жуткого зрелища Фил с трудом удержался от немедленного бегства.

Руками в резиновых перчатках он как можно быстрее снял с тела цеплявшихся за кожу пауков и вернул их в жестяную коробку. Эшбрук приложил к обнаженной коричневой груди стетоскоп. Несколько секунд он слушал, затаив дыхание, потом вздохнул и покачал головой. Фил принялся растирать одно из холодных запястий.

— Мы дадим час на то, чтобы это средство подействовало. Если ничего не случится, мы используем остальных трех пауков. После этого мы откажемся от всего этого дикого дела, похороним мумию и постараемся забыть, что были так глупы — так язычески суеверны, лучше сказать.

Прошло три четверти часа, прежде чем мертвая тишина снова нарушилась. Свечи догорали, и высокие, чудовищные тени в дальних закоулках гробницы становились все более беспокойными. Бледные, напряженные лица ученых резко выделялись в полутьме, их фигуры казались неясными и смутными пятнами.

Профессор пощупал пульс на тонком мускулистом запястье, затем снова покачал головой.

— Извлеки трех оставшихся пауков, Фил, — сказал он. — Думаю, они нам пригодятся.

— Давайте подождем еще несколько минут, — ответил ассистент и приподнял другую руку мертвеца.

Стоя очень тихо и слегка касаясь кончиками пальцев запястья, Фил напрягал все свои чувства. Неожиданно он ахнул. Нет, конечно, такого не могло быть… вероятно, это все воображение… Но вот, снова… Фил вскрикнул, заставив Эшбрука вздрогнуть — вне всякого сомнения, он уловил слабый пульс на холодном запястье трехтысячелетней мумии!

В нескольких быстрых словах Фил сообщил об этом профессору. Эшбрук тут же схватил стетоскоп и снова прижал его к груди мумии. После он передал инструмент Филу. Молодой человек прислушался и секунду спустя услышал, как будто издалека, медленный, слабый, но безошибочно узнаваемый звук сердцебиения.

— А как насчет температуры? — выдохнул он благоговейным шепотом. Эшбрук выхватил термометр из-под мышки лежащей фигуры и с сомнением посмотрел на него.