Арахна

Мистер Уилсон набросил на клетку полотенце.

— Это песня тропической ночной птицы, — коротко сказал он, — и, поскольку я позволяю себе гордиться тем, что мои птички днем поют дневные песни и только ночью — ночные, мы накажем Пеперино, пусть сидит в темноте.

— Меня удивляет, что вы предпочитаете иметь в своей комнате открытый камин, а не печку, — сказал Холмс. — Здесь, наверное, страшные сквозняки.

— Я этого не заметил. Боже мой, туман действительно сгущается. Боюсь, мистер Холмс, что вам предстоит не очень-то приятная поездка.

— Тогда нам нужно двигаться.

Когда мы спустились по лестнице и задержались в холле, пока Теобольд Уилсон ходил за нашими шляпами, Холмс наклонился к нашей молодой спутнице.

— Хочу напомнить вам, мисс Уилсон, то, что я недавно говорил о женской интуиции, — спокойно сказал он. — Бывают случаи, когда истину легче почувствовать, чем увидеть. Спокойной ночи.

Через минуту мы уже ощупью шли по садовой дорожке к тому месту, где сквозь густой туман тускло светились огоньки нашего наемного экипажа.

Мой спутник сидел погруженный в свои мысли, когда мы с грохотом катили на запад по грязным улочкам, которые выглядели еще более жалкими в свете газовых фонарей, горевших неверным свистящим пламенем возле многочисленных питейных заведений. Ночь обещала быть ненастной, и уже теперь немногочисленные прохожие сквозили сквозь желтый туман, который все плотнее окутывал улицы и тротуары, словно призрачные тени.

— Мне очень жаль, мой дорогой друг, — заметил я, — что вам пришлось зря тратить время и силы — ведь вы и так слишком утомлены.

— Верно, верно, Уотсон. Мне тоже казалось, что дела этого уилсоновского семейства не представляют для нас никакого интереса. И все-таки… — Он откинулся на спинку сиденья, отдавшись на минуту своим мыслям. — И все-таки все это скверно, очень и очень скверно! — шептал он словно про себя.

— Я не заметил ничего подозрительного.

— Я тоже. Однако все колокольчики тревоги в моей голове непрерывно звонят, предупреждая об опасности. Почему камин, Уотсон? Почему камин? Надеюсь, вы заметили, что труба от подвальной печи соединена с печами в спальнях?

— В одной спальне.

— Такая же печь есть и в соседней комнате, где умерла мать.

— Я не вижу здесь ничего такого, просто устаревшая система отопления.

— А следы на потолке?

— Вы имеете в виду пыльные разводы?

— Я имею в виду следы сажи.

— Сажи! Вы, конечно, ошибаетесь, Холмс.