Следопыт вздохнул и с чувством произнёс:
– Хвойные леса излишне молчаливы, а сердце просит шелеста листвы…
– Красиво. Откуда это? – полюбопытствовала Лайла.
– Из старой песни, – немного помявшись, ответил Джон. – Сочинил когда-то.
– Ты?! – после небольшой паузы изрёк опешивший ассасин.
– Ну, в юности я не расставался с лютней. А что? – заулыбался следопыт, облокотившись на седло. – Думал, я всю жизнь только мечом махал да по глуши слонялся?
Рэксволд задумчиво хмыкнул.
– От струн к тетиве? – в голосе Эрминии прозвучало непонимание.
– Война не спрашивает, кем ты хочешь стать. Но я ни о чём не жалею, – не стал кривить душой Джон.
– А как поживают пальцы менестреля? Не закостенели? – вдруг спросил Рэксволд и перевёл взор на Лайлу.
– Позволь поинтересоваться, почему ты смотришь на меня? – невозмутимо промолвила вампирша.
– Ну-у-у… – начал было ассасин, наблюдая, как розовеют её щёки.
– Всё нормально с моими пальцами, – перебил его нахмурившийся следопыт.
– Уже и сам вижу, – Рэксволд усмехнулся, поднял свою котомку и запрыгнул на вороного жеребца. – Тогда вернёмся к рынку: лютню купим, – поправив накинутую на плечо лямку, он выслал коня вперёд.
Северянка бросила многозначительный взгляд на Джона, подмигнула насупившейся вампирше и, оседлав кобылу, последовала за убийцей.
– Как один человек может вызывать у меня настолько противоречивые чувства? – с возмущением прошептала Лайла, не отводя глаз от спины ассасина. Борясь с желанием подпалить его затылок вспышкой магического огня, она скрестила руки на груди.
– Да уж… Путешествие обещает быть весёлым, – безрадостно проговорил следопыт, потуже затягивая подпругу. – Последний раз я играл лет пятнадцать назад. И кто меня за язык тянул…
– Не сожалей о том, чего ещё не сделал, – вампирша принялась приторачивать к седлу поклажу. – Уверена, мне понравится то, что я услышу, – застегнув кожаный ремень, она поставила ногу в стремя и уже через секунду сидела верхом.
– Эх, мне бы твою уверенность… – устало вздохнул Джон, взбираясь на коня.
***