Девушка-воин

– Так говорят те, что там учатся. Поэтому источник считаю верным.

– Хорошо. И что дальше?

– Алиса Равногорская является студенткой второго курса. Готовится стать магом защиты. Говорят, что способности у нее имеются. Большие. Ей пророчат громкое будущее.

– Интересно! Что еще? А со здоровьем у нее как?

– Вроде, все нормально. Вот с характером… не очень.

– То есть?

– Вздорный характерец. Дисциплину школьную нарушает. Ни с кем не дружит. Себе на уме.

– А сейчас она где?

– Может быть в школе. Но может и в городе, где гуляет. Это точно не скажу. Сегодня у них выходной день, и студенты могут выходить за территорию. Но дело к вечеру. А это значит, что скоро все должны вернуться в стены школы. Значит, и она будет там.

– Отлично. А попасть туда как можно?

– Студенты имеют магические ключи. Это серебряный дракон на цепочке. Кулон такой. Для прочих надо разрешение директора. Я заранее понял, что захотите иметь с ним разговор. Поэтому и договорился на завтрашнее утро. Одиннадцать часов устроит?

– Да ты расстарался, голубчик. Молодец. Его Высочество будет тобой доволен. Теперь еще вопрос. Портрет принцессы у тебя? Давай его сюда. Как нет? Ищи лучше. Это ценная вещь, потеря-дело серьезное. Нашел? Слава богам. Давай его мне. Да, на стол клади. А теперь можешь быть свободен. Нет, не совсем. До завтрашнего утра. Завтра ровно в девять тридцать чтобы был здесь. Да, в этой гостинице. Да, в этом зале. Что? Завтракать принц Лютоферский здесь будет. И может захотеть задать тебе несколько вопросов. Тебе просто надо будет на них ответить, и все, будешь свободен. Понял? Тогда ступай. До завтра. И тебе доброй ночи.

Ганс удовлетворенно вздохнул. Ну вот, дело и приблизилось к концу. Завтра будет решающий день. Людвиг увидит свою нареченную и решит, как станет с ней поступать. Оставит ее здесь учиться или заберет с собой, чтобы сделать своей женой. В любом случае, через день они отправятся домой, на юг, к теплу и солнцу. Чудесно. От представления родных пейзажей Гансу сделалось тепло на душе. А еще от воспоминаний о дворце. И о тех гуриях, что поджидают там. Оказывается, он успел соскучиться по ним. Или это оттого, что сидел здесь сейчас один, а принц был наверху в комнате с давочкой? Возможно. Неужели, ему, все же, было завидно? Друг там отводил душу с девицей, а он здесь сидел в задымленном зале и ждал. Чего, спрашивается? Да! Людвиг приказал принести ему портрет. Интересно, как он это себе представлял? Ганс невольно хмыкнул, вообразив, что осмелился потревожить уединение Его Высочества.

– Подождет этот портрет завтрашнего утра. Ничего с ним не сделается. Иначе рискую получить какой тяжелой вещью по голове. Подсвечником, например. Ха! Принеси, говорит, немедленно, как получишь его в руки. Оригинал! Сказал так, затаскивая к себе в постель девицу. Чтобы вызвать твою ярость, Высочество?! Не дождешься.

Ганс довольно поерзал в кресле, чтобы усесться удобнее. Потом протянул руку к небольшой рамке с холстом, лежащей на столе перевернутой.

– Помнится, у принцессы должны быть необыкновенно синие глаза. Взгляну еще разок. Да, очень выразительный…– он перевернул портрет, окинул его взглядом и тут же подскочил в кресле, на него с холста смотрела та самая девушка, что не так давно понесла поднос с их стола наверх. – Что?!! Так это она! Нет! Не может быть! Как же… С ума сойти! Что же теперь делать? Бежать, остановить, помешать? Поздно! О, дьявол!

Было, отчего схватиться за голову. Ганс пребывал в таком замешательстве, что даже на некоторое время перестал себя контролировать. Именно в это время со стороны могли за ним наблюдать и видеть, как он, то вскакивал из кресла, то мешком опускался в него вновь. При этом он вскидывал еще руки к голове, запускал их в густую гриву серых волос и теребил, взъерошивая и ставя дыбом.

– Дьявол! Что же теперь будет? – глаза его не могли ни на чем остановиться надолго, так и бегали, окидывая зал и посетителей в нем, но совершенно ничего не видя вокруг. – А если он ее принудил сейчас, затащил в постель помимо воли? Черт! Дьявол! Но нет, надеюсь, что все у них там не так. И все же… Нет, Людвиг не такой. Только как ни крути, а дело все равно дрянное. Что же предпринять? Пойти наверх? Попробовать постучать? Может, еще не поздно показать ему портрет? Вот ведь рок на наши головы! Упрямец ты Людвиг, чертов тупица! Чтобы тебе было хоть раз взглянуть на изображение своей невесты?!

Ганс еще помаялся нерешительностью минут пять, а потом сгреб со стола маленькую рамку с портретом, зажал в кулаке и, тяжко вздохнув, принял, все же, решение подняться на этаж к двери номера. Решил разведать, как там дела. Когда дошел, прислушался. В коридор не доносилось ни звука. Тогда он осторожно приложил ухо к щели. Вроде, доносились голоса. Что это значило? Беседовали? До или после?.. Этого было не узнать, не открыв дверь. Но он был еще в своем уме. Зная характер Людвига, легко мог предположить, что тот растерзал бы его, нарушь он его любовную игру.

Что было делать дальше? Ганс не придумал ничего лучшего, чем караулить покой своего господина. Устроился в конце коридора на каком-то шатком стуле и принялся гипнотизировать его дверь. Замер, превратился в зрение и слух, и никакая сила не заставила бы покинуть его пост. Оставалось еще запастись терпением. Это ему было по силам. И не с такими задачами справлялся. Что ему бессонная ночь? Чепуха! Только бы у Людвига все прошло, как надо. Тут же в голову залез вопрос. А как надо?